На исходе алого заката

Джолос Анна

— Поверить не могу, что ты… никого не подпустила к себе за столько лет. Чёрт, я с ума схожу от этой мысли, ты понимаешь? — горячо шепчет в самое ухо, и я закрываю глаза, наслаждаясь его близостью.

— Я… не смогла, — ломается мой голос. — Хотела только с тобой. Я не могу изменить прошлого, но…

Рид настойчиво разворачивает меня к себе и целует. Без напора и грубости. Легко и неторопливо.

— Ты для меня особенная, слышишь? — оглаживает костяшками пальцев мои губы. — Ты хоть представляешь как попала,

Смит?

Улыбается, заправляя упрямый локон за ухо.

— Я же тебя не отпущу, — говорит серьёзно.

— Может, я только этого и хочу, — признаюсь, дотрагиваясь до взбухших на предплечье вен.

— Идём, — тушит окурок в пепельнице. — Сними её.

Послушно скидываю простынь. Он берёт меня за руку и направляется в ванную. А мне только и остаётся, что семенить следом.

Закрывает за нами дверь и включает воду. Пока душевая заполняется паром, он оттесняет меня к стене.

Спина касается холодного кафеля, и я невольно вздрагиваю, когда ловлю его хитрый взгляд с прищуром.

— Ты себя нормально чувствуешь? — его ладони спускаются по плечам к моим бёдрам.

— Да… — на выдохе.

Потому что он прижимается ко мне, и я чувствую, как сильно он меня хочет.

— Отлично, ведь я тебе покоя не дам, ты же знаешь, да? — садится его голос. — Забудь всю ту чушь, что я наговорил тебе у Лероя дома. Мне не хватит ни одного, ни трёх, Смит. Считай, что ты попала в сексуальное рабство.

Я краснею до корней волос и звонко смеюсь.

Он ловит моё запястье и тянет в сторону душа под воду. Там-то всё и начинается. Жаждущие поцелуев губы. Тела снова льнут к друг другу. Дыхание сбивается. Мысли — ветер. Только Я и Он.

Зажимает меня в угол. Страстно целует шею, ключицы, а затем горячий рот накрывает мою грудь. Это так прекрасно, что напрочь выбивает из головы абсолютно всё.

Я судорожно дышу, когда его пальцы задевают чувствительное место, там. От его смелых прикосновений я теряюсь совершенно.

— Да, малыш, я знаю, тебе нравится, — отслеживает мою реакцию, не переставая ласкать меня.

Он с силой проводит ладонью по рёбрам, целует их и спускается к животу, присаживаясь на корточки.

— Рид…

Начинаю волноваться. Однажды на даче он уже делал это… И я чуть не умерла от ощущений. Но тогда я была пьяна и неадекватна, а сейчас вдруг начинаю зажиматься и стесняться. Особенно когда он начинает покрывать поцелуями внутреннюю поверхность бедра.

— Рид, — сгорая от предвкушения, шепчу я, и в следующую секунду, задохнувшись, цепляюсь за его мокрые волосы.

Боже… Как же это прекрасно… Он делает такие вещи, от которых моё тело сходит с ума. Предаёт меня как всегда.

Я не могу сдержать стон, когда он запрокидывает мою ногу себе на плечо, поглаживает и резко сжимает ягодицу, ещё ближе притягивая к себе.

Я рассыпаюсь на мелкие кусочки. Движения его языка и то,

как он смотрит в тот момент, когда я, ничего не соображая, ловлю его взгляд, уносят меня на самый верх.

— Ты идеальная, Джен, — слышу я его слова сквозь окутавший меня дурман похоти.

— Мммм…

Он такой невозмутимый, а со мной творится что-то невообразимое. Откровенное и волшебное. Теперь я понимаю о чём говорила Роуз. Я хочу с Ним абсолютно всё…

– ***ть, у меня крышу рвёт от тебя, девочка, — прерывая сладкую пытку, произносит он, тяжело дыша.

Эти его грубые слова только сильнее распаляют. Он встаёт и наваливается на меня всем телом. Его губы обрушиваются на меня с таким жаром, что в пору сгореть.

Блаженно мычу ему в рот, касаюсь пальцами его пресса и, набравшись смелости, спускаюсь ниже. Мне жутко любопытно, и стеснение как-то незаметно уходит на второй план.

Стягиваю в сторону резинку боксеров, и обхватываю дрожащими пальчиками горячую, твёрдую, гладкую плоть, которая пульсирует в моей ладони.

Смотрю при этом на Рида. И то, что я вижу мне безумно нравится.

Он опирается ладонями о стенку и с шумом выдыхает, когда я начинаю инстинктивно поглаживать нашего Брукса-младшего.

— Да, малыш… так, — стискивает зубы и глухо рычит, когда я, поддавшись секундному порыву, усиливаю нажим и увеличиваю скорость. — О**еть…. ещё.

Ловлю себя на мысли, что меня возбуждают все эти вещи. И даже то, как он ругается. Это вообще нормально?

— Я правильно всё делаю? — уточняю на всякий случай.

Рид нервно хохочет.

— Он мне нравится… — говорю зачем-то, рассматривая кое-кого. Очень даже симпатичного на вид.

Ой дуууура. Дженнифер Смит, ты рехнулась совсем?

— А уж ты… как ему… — севшим голосом произносит он.

Я не могу сдержать глупую улыбку. Точно дура.

— Хочу в тебя…

Он останавливает меня и разворачивает лицом к стене. Давит на спину, наклоняя. Сжимает ягодицы и резко входит. Заполняя меня собой.

— Да-а-а…

Это я вообще?

— Моя девочка, — толкается, растягивая меня. — Сука, ты такая сексуальная, — говорит запальчиво и проводит ладонью вдоль лопаток. Наматывает на руку волосы. — Знала бы ты сколько раз я представлял себе всё это…

От его слов в животе порхают пресловутые бабочки. Неадекватные и дурные. Тело напрягается в предвкушении, и я, дрожа, впадаю в состояние эйфории. Экстаза. Мышцы напрягаются. Разряд наслаждения.

Святые небеса!

Мне так хорошо, что я едва могу стоять на ногах. Рид тоже тонет в ощущениях, не стесняясь при этом в выражениях, и в какой-то момент мы как два умалишённых долго смотрим друг на друга, не в силах отвести взгляд…

— Я люблю тебя, — неосознанно слетает с моих губ.

И нет ничего искреннее и честнее, чем это моё признание…