На исходе лета
Шрифт:
– Хорошо, слушай. Как я уже говорил, мне хочется узнать тебя поближе. Тебе же нужны фотоаппарат и диктофон. Условия мои просты: в обмен на четыре свидания я верну тебе твои вещи. По одной за каждые две встречи.
Кристин нахмурилась.
– Какого рода свидания ты подразумеваешь?
– О, самые обычные! – вновь рассмеялся Тино. – Сходим куда-нибудь или… э-э… пока не знаю.
– Четыре свидания… – задумчиво повторила Кристин. – А дальше что?
Он пожал плечами.
– Кто знает…
– А если я откажусь?
– Дело
– Ведь это чистой воды шантаж! – возмущенно воскликнула Кристин.
– Верно.
– И ты так спокойно об этом говоришь?
– Видишь ли, я вынужден так с тобой поступить, у меня нет иного выхода.
Нет выхода? – мысленно повторила она. Нарочно он, что ли, так говорит? Ведь я почти в тех же словах описывала собственную ситуацию…
Не успела Кристин подумать об этом, как Тино произнес с усмешкой:
– Видишь, мы с тобой сравнялись. То ты изобретала способ попасть сюда, ко мне, чтобы собрать какую-нибудь информацию, то я придумываю, как бы заставить тебя встретиться со мной.
Пока он говорил, Кристин усиленно размышляла. И вздрогнула, услышав:
– Не старайся, все равно ничего не получится.
– Это ты о чем? – осторожно спросила она.
– Ведь ты сейчас ищешь способ оставить меня с носом, верно? Вот я и говорю: не трать напрасно время. Лучше решай, согласна с моим предложением или нет.
Кристин ответила не сразу. Еще с минуту она молчала, продолжая искать выход из ситуации, вернее способ справиться с Тино; правда, это во вторую очередь, а в первую – с самой собой. Поиски не увенчались успехом, а пауза затянулась, поэтому в конце концов она сказала:
– Только не воображай, будто я поверила, что ты не станешь добиваться большего, чем сказал. Все это обычная чушь, которой мужчины обильно наполняют женские уши. К тому же шантаж не делает тебе чести. Признаться, я никак не ожидала чего-либо подобного от знаменитого Тино Парлатти!
– Я тебя разочаровал? – усмехнулся он.
Кристин гордо подняла подбородок.
– Более чем!
– Понятно, – кивнул Тино. – Что дальше?
– Разве этого мало?
– Нет, вполне достаточно, но каков итог? Что ты решила?
Кристин прерывисто вздохнула. Деваться некуда, придется дать конкретный ответ.
– Да, – произнесла она, словно бросаясь с моста в воду.
Тино внимательно посмотрел на нее.
– Точно?
– Да.
– И потом не будет никаких отговорок… и тому подобного?
– Нет. Разумеется, если ты не выйдешь за рамки нашего соглашения, – быстро добавила она.
На секунду задумавшись, Тино произнес:
– Обещаю не отклоняться от того, что говорил здесь.
Вопреки собственным желаниям испытав укол разочарования, Кристин подавила вздох. И тут же разозлилась на себя. На что она надеется? Между ней и Тино Парлатти не может быть ничего серьезного. Словно желая убедить в этом себя саму,
– Хочу расставить последние акценты. Ты должен знать, что я от тебя не в восторге. Я имею в виду, разумеется, не твой талант, а человеческие качества. Мы с тобой танцевали и даже целовались, но это еще ничего не означает. Я соглашаюсь встречаться с тобой единственно из желания вернуть фотокамеру и диктофон, поэтому постараюсь быть максимально скучной, неинтересной и даже нудной, чтобы иллюзии, которые ты, возможно, питаешь относительно возникших между нами отношений, поскорее развеялись.
Как ни странно, выслушав все это, Тино лишь улыбнулся.
– Идет. Первое свидание я думаю назначить на… – Он задумался. – Хм, не так-то просто выкроить время, у меня ведь график концертов, репетиции и все такое… Кстати, а ты когда свободна?
– У меня сейчас отпуск, – сказала Кристин, испытывая некоторую досаду из-за того, что ее слова не произвели на Тино должного впечатления.
– О, замечательно! Тогда встретимся послезавтра, хорошо?
Она пожала плечами.
– Мне все равно. Где встречаемся?
– В «Октопусе», если не возражаешь. Поужинаем там.
Кристин быстро взглянула на Тино. Ресторан «Октопус» слыл очень изысканным, элитным заведением. Предназначался лишь для избранных, простому смертному попасть туда было практически невозможно, за этим следили постоянно дежурившие у входа охранники. Кристин в «Октопус» никогда даже не заглядывала.
– Говорю же, мне безразлично. Только нужно подумать, в чем идти. Наверняка дамы будут в вечерних нарядах или платьях для коктейля… – Она хмуро взглянула на Тино. – На всякий случай предупреждаю: это будет только ужин, не более того.
Он расплылся в улыбке.
– Да-да, просто ужин. Боже правый, что творится у тебя в голове! Создается впечатление, будто ты только и делаешь, что грезишь о постели, вернее обо всем с ней связанном. Во всяком случае, только об этом и говоришь. Неужели у всех женщин так? Хм, у мужчин иначе. У нас хоть и редко, но случаются моменты, когда мы не думаем о сексе!
По-видимому, текущий момент к таковым не относился, потому что взгляд Тино бесстыдно разгуливал по стройному телу Кристин.
Заметив это, она зарделась. Но не только от смущения, но и от возмущения: снова Тино изобразил ситуацию так, будто это она, Кристин, сгорает от обилия плотских желаний, а сам он в отличие от нее человек прохладный и уравновешенный.
В какой-то миг мозг Кристин словно вспышкой озарился воспоминанием о ночных поцелуях, и, борясь с чувственным откликом организма, она поневоле задумалась о том, не содержится ли в словах Тино пугающей правды?
– Так что не знаю, что на уме у тебя, а я имею в виду только ужин, – добавил он. – Впрочем, если захочешь, можем потанцевать. Ведь тебе вчера понравилось танцевать со мной, я это чувствовал. Да и целовалась ты, помнится, охотно.