На исходе лета
Шрифт:
Вот что сказал Люцерн, и этого было достаточно, чтобы Кэннок загудел от волнения, как муравейник, а сидимы зловещими тройками разбрелись по всему кротовьему миру, целеустремленные и исполненные решимости.
Весь следующий день кроты покидали Кэннок, торопясь выполнить свои задания. Многие приходили попрощаться с Люцерном. Другие, знавшие его не так уж хорошо, медлили, стараясь улучить возможность хотя бы улыбнуться ему в надежде завоевать расположение. Гиннеллу было поручено удерживать западные границы, пока Клаудер не пришлет новые приказы,
Даже незначительные детали не были забыты. Три последователя Камня, которых стерег Друл, были отпущены на свободу.
— Они будут исподволь внушать доверие к нам, — сказал Люцерн, но Друл не понял и нахмурился.
— Не огорчайся, Друл, скоро у тебя будет столько работы, что ты не можешь себе представить в самых смелых мечтах.
Через день в Кэнноке не осталось сидимов, и зараза Слова опять начала расползаться по всему кротовьему миру.
После этого Люцерн снова стал беспокойным, и вот тут наконец Мэллис вернулась из Биченхилла.
— Тебя долго не было, — сказал Люцерн.
Мэллис улыбнулась и погладила его бок.
— Там, где я была, много приятного и удивительного, — заметила она.
— В Биченхилле?
Она кивнула.
— Там много приятного?
— Да, мой дорогой. Очень, очень приятного. Ты будешь доволен.
— Расскажи мне, — прорычал он.
— Полностью или вкратце и только самое приятное?
— Вкратце.
— Там живут твои родственники.
— Мои родственники? Ты имеешь в виду Хенбейн? — В его голосе прозвучали ужасная надежда и ужасный гнев.
Мэллис рассмеялась: с
— Нет, нет, мой дорогой, гораздо лучше. Твои родственники, твои пропавшие брат и сестра.
— Мои брат и сестра? — слабым голосом повторил Люцерн, словно не понимая значения этих слов.
Она медленно кивнула, не собираясь торопиться. Подобно тому как Люцерн мог вертеть толпой кротов, Мэллис умела вертеть Люцерном.
— Да, да, любовь моя. Нежная Хеабелл и сильный Уорф. Твоя сестра. Твой брат.
— Они живут в Биченхилле? — спросил потрясенный Люцерн.
— О да, да, именно так. И это еще не все… хотя, поскольку ты сказал, чтобы я рассказала вкратце… — Мэллис хихикнула.
— Рассказывай, — нетерпеливо приказал он.
— Тебе не стоит ими гордиться. Судя по всему, они оба такие достойные последователи Камня.
— Если это правда…
— Правда, мой Господин, чистая правда. А поскольку это так, что ты сделаешь? — спросила она, и, хотя рот ее наполнился слюной от предвкушения, в широко открытых глазах было самое невинное выражение.
— Нечто такое, чего никогда не забудет кротовий мир, — самым угрюмым тоном ответил Люцерн.
— Хорошо, о, хорошо, — промурлыкала Мэллис. — Я знаю, что это будет Хорошо.
Глава девятнадцатая
Те кроты, которые никогда не бывали в Биченхилле, возможно, удивятся, как этой системе удавалось так долго сопротивляться Слову.
Пока армия продвигалась бы к возвышенности, с трудом пробираясь по запутанным известняковым тоннелям Биченхилла, туда, где высится скромный Камень системы, ее приход был бы давно замечен, а обитавшие здесь кроты давно попрятались бы.
Это воистину благословенное место, и, должно быть, на него пролился особый свет Камня в те давние времена, когда Камень создал кротовий мир и явился первый Белый Крот, Бэллаган.
И не то чтобы Биченхиллу не досталась его доля чумы и бед, а в недавнем времени не его коснулось тревожное ожидание прихода тьмы. В самом деле, с того самого странного дня в июне, когда Уорф так неожиданно покинул свою сестру и спутников и какое-то безумие заставило его кинуться к Камню и коснуться его, Биченхилл, можно сказать, был начеку.
Кроты Биченхилла, которые всегда были близки к Камню и его предзнаменованиям, принимали такие вещи всерьез, тем более на этот раз. Дело в том, что после того, как Уорф коснулся Камня, с севера пригнало грозовые тучи и разразился такой ужасный ливень, что потоки воды затопили тоннели. Погибло семь кротов: четверо утонули в своих норах, не успев выбежать, двоих разбило о камни, куда их швырнул бурный поток, а седьмая умерла непонятно от чего. Когда ее нашел Сквизбелли, ее безжизненный взгляд был устремлен на мрачное небо, откуда изливались потоки воды: казалось, она увидела что-то такое, от чего ей расхотелось жить.
Ливень прекратился, земля вскоре подсохла, но эта буря оставила в сердцах всех кротов какое-то дурное предчувствие, отравившее радость лета. Великий Сквизбелли стал задумчивым и осторожным. Он предвидел грядущие беды, с которыми не могли сравниться те, которые обрушивались на них прежде.
Однако долгая и благородная история его системы хорошо подготовила Сквизбелли. В юности отец ознакомил его со всеми ходами-выходами из тоннелей и показал всевозможные маршруты, которые мог избрать враг, и также варианты отступления и потайные места, где можно спрятаться. Благодаря всему этому кроты Биченхилла могли запутать и деморализовать даже самого упорного захватчика.
На всякий случай Сквизбелли обошел все тоннели и вновь удостоверился, что все еще знает свою систему. Именно эти знания, которые он так удачно применял в тяжелые годы, когда ему выпало на долю быть вождем единственной значительной системы на севере, помогли успешно сопротивляться грайкам.
Когда Сквизбелли был молодым, Рун уже правил, и зловещее могущество Слова, а также обычаи его последователей были хорошо известны кротам Биченхилла. Они воочию видели ужас, разрушение и жестокость, сопровождавшие долгий поход Хенбейн на юг.