На излёте
Шрифт:
Разделились на две подгруппы: в одной со Звягиным и Орловым – шесть человек, в другой, с Казанцевым во главе – семеро. Подгруппа самого Сергея минут за десять – пятнадцать должна подойти с юга-юго-запада кратчайшим путем, бесшумно убрать охрану и произвести налет на объект. Звягин же со своими людьми на всякий случай должен был обойти кишлак с севера, куда ушли днем прошедшие мимо них машины. Затем, взяв под свой контроль этот маршрут, подтянуться к месту заседания комитета и в двадцать два пятьдесят – двадцать три пятнадцать по условленному заранее сигналу Казанцева подключиться к работе. При обнаружении
Спустились к подножию, после чего, пройдя с полкилометра вместе и сверив часы, разошлись. Звягин с бойцами пошел в обход на север, а Казанцев со своей подгруппой, еще раз обговорив действия каждого разведчика, двинулся к объекту с юга.
Внезапно слева по дороге, идущей к кишлаку с запада, возникло два силуэта на ишаках. Не дав опомниться подъезжавшим, Сергей громко и уверенно крикнул, – Дреш! (Стой!), – и толкнул в бок идущего рядом с ним Джумаева, – продолжить разговор на корявом фарси он не рискнул.
Джумаев, мгновенно сообразив, что от него требуется, уже разговаривал с духами. Пара секунд – и с ними было покончено, – оставлять их в живых было нельзя, а допрашивать – уже не было времени.
Через некоторое время со стороны кишлака залаяла сначала одна, потом вторая собака. За ними подхватили и остальные.
– Значит, наверное, наши уже на подходе, – подумал Сергей, идущий на этот раз без головного дозора впереди группы и ускорил шаг.
Вдруг в ночи раздался пронзительный крик. Длинная автоматная очередь и разрыв гранаты на мгновение заглушили остервенелый лай местных собак. Сразу после этого послышались одиночные выстрелы из пистолетов и опять автоматные очереди. Сомнений не было – подгруппа Звягина обнаружена. И точно – не успел Сергей по рации запросить друга, в чем там дело, как тот сам вышел в эфир открытым текстом, – Серега, вступаем в бой, извини, так получилось…
Казанцев и его люди перешли на ускоренное передвижение, насколько это было можно сделать из-за полной экипировки личного состава. Подбегая к предполагаемому дувалу и убедившись, что стреляют отсюда, они моментально сориентировались в обстановке и, гася автоматные вспышки боевиков, высыпавших на улицу, с ходу атаковали их. Те, не ожидая нападения с этой стороны, оставив несколько человек убитыми, вынуждены были ретироваться обратно к дому, в котором собрался комитет. Моментально совершив бросок к дувалу, разведчики забросали объект гранатами и, дождавшись разрывов, взяли его штурмом.
Подав сигнал бойцам рассредоточиться, сам Казанцев запрыгнул в полузавалившийся сарай и сразу же ощутил резкую боль под левой лопаткой.
Пересилив себя, не глядя, шарахнул из своего АКСа на шум сзади.
– Кажется, попал, – мелькнуло в голове и, уже обернувшись, на всякий случай выстрелил еще раз.
Где-то внутри дома прогремело подряд два взрыва, и оттуда посыпались, как ошпаренные тараканы, очумелые от разрывов гранат, духи.
Сергей, уже не обращая внимания на притупившуюся боль, вместе с остальными разведчиками подгруппы,
–Наши уже там, – понял Казанцев, вскочил на ноги и, увлекая своих ребят за собой и по пути уничтожая проявлявшихся в темноте душманов, ворвался внутрь жилища. В воздухе стояла гарь, пахло порохом и горелой ружейной смазкой. Повсюду лежали трупы. Бойцы подгруппы Звягина, заскочившие с другой стороны дома, добивали раненых и оставшихся в живых боевиков.
Подбежал Орлов, находившийся при налете во второй подгруппе.
– Командир, потеря – старший лейтенант Звягин… пулевое в голову.
Сашу уже вносили внутрь помещения. Затылочная часть головы у него была полностью снесена, лицо залито кровью.
На Сергея вдруг сразу навалилась усталость. Никаких чувств, никаких ощущений не было. Он осознавал, что начинает «плыть».
В дом заскочил возбужденный боем Воронин, – товарищ старший лейтенант…, – но, увидев тело Звягина, запнулся. – Товарищ старший лейтенант, там духи на подходе, человек тридцать – сорок, метрах в четырехстах.
– Это, наверное, с «Симургов», – вслух догадался Орлов. – Они, я думаю, прибыли сюда для охраны этого сборища. Мы на нескольких из них напоролись при подходе, поэтому такой шум и получился. А старший лейтенант, – хмуро кивнул он на тело Звягина, – уже здесь при штурме нарвался. Что с вами? – подскочил он вдруг к Казанцеву, видя, что тот, бледный, еле-еле стоит на ногах.
– Ранен, но пока, кажется, держусь, – произнес Сергей, чувствуя, что губы начинают неметь, с трудом слушаясь его. – Ты знаешь, что делать, если…, – не договорив, он махнул рукой на выход. – Давай к нашей высотке, там легче держать оборону. Радистов вперед… пусть сразу же давят «семерки». Хотя ночью авиация навряд ли поднимет вертушки, но расшевелить их надо сейчас. Да, и координаты запасного места съемки не забудь дать, сориентируешься по ходу…ты парень смышленый…, – при этом Сергей попытался улыбнуться, но не смог, только успев подумать, – Хорошо, что летунам есть, где приземлиться.
Перед глазами все поплыло и стало темнеть, а земля начала ускользать из-под его ног. Единственное, что он еще успел почувствовать и отметить про себя – это то, как две пары чьих-то крепких, заботливых рук подхватили его, и он поплыл по воздуху, невесомый, словно маленькая пушинка тополиного пуха, которая, войдя в воздушный поток, медленно и долго плывет над землей и, поднимаясь все выше и выше, постепенно совсем исчезает из вида, незаметно растворяясь на фоне летнего светло-голубого неба.
Глава 8.
Я слышу дыхание лилового колокольчика.
Я его люблю. Он связан со мной. И через
любовь мою к цветку я связан со всем
великим миром.
/М.М. Пришвин/
Началась повседневная работа сутки через трое, не тяжелая, но несколько однообразная и даже нудноватая. Его определили старшим смены. Весь коллектив отдела охраны состоял преимущественно из офицеров запаса Вооруженных Сил. Кроме того, в отделе были также «запасники» из КГБ и МВД, хотя последних, как понял Казанцев, здесь не очень приветствовали.