На Калиновом мосту над рекой Смородинкой
Шрифт:
А Влад молодец. Мало того, что старается вытянуть свой народ из ямы, так и способ для этого выбрал очень удачный. Земля – единственная реальность, в которую можно попасть, минуя Калинов мост. Пространственный коридор между ней и Соларой очень узок, а в некоторых местах эти миры вообще соприкасаются друг с другом, так что путешествия туда-обратно не редкость. Мы с сестрой тоже гуляли туда достаточно часто.
Еще одна особенность Земли в том, что магию, буквально разлитую в воздухе, ее жители практически не используют – нет там мало-мальски сносных колдунов,
Наши стихийники время от времени навещают Землю – в критических случаях подпитывают свой резерв, учатся у местных аборигенов чему-нибудь интересному (Елена, например, как-то раз привезла оттуда чудесные фасоны платьев) и так далее. Другое дело, что долго находиться на Земле мы не можем – Солара начинает звать нас обратно.
– Ты живешь в своем замке один? – спросила я у Влада.
– Да.
– И сам ведешь домашнее хозяйство?
– Нет, - он улыбнулся. – Для этого у меня есть сильфы. Они неплохо справляются и с уборкой, и со стиркой. А уж какие вкусные пироги пекут! Ммм…
– А ты…, - я запнулась, засмущавшись вопроса, который целый день не решалась задать. – Я хотела спросить, нет ли в твоей общине кого-нибудь, кто будет против того, что ты проводишь время в моей компании?
– Тебе интересно есть ли у меня подруга?
– Да.
– Нет. Ни подруги, ни невесты, ни жены у меня нет.
– Отчего же?
– Потому что я сын Лавра, - пожал плечами Влад. – Со мной мало кто желает общаться в неформальной обстановке. У тебя, я так понимаю, тоже никого нет.
– С чего ты взял?
– Если бы у тебя кто-то был, вряд ли бы ты одна купалась в лесных озерах и гуляла по шумному городу.
– А почему нет?
– Ни один нормальный мужчина такую девушку далеко от себя не отпустит, - серьезно ответил воздушник. – Я бы не отпустил.
Я почувствовала, как мои щеки заливает румянец.
Мы свернули с тракта в поле и пошли по широкой утоптанной тропе. Влад был так близко, что в какой-то момент мне вдруг захотелось, чтобы он взял меня за руку. Или хотя бы случайно до нее дотронулся. Но воздушник просто шел рядом и никаких действий, вызывающих у меня мурашки, не предпринимал.
Когда мы добрались до конца поля, Влад остановился.
– Дальше мне идти нельзя, - сказал он.
Я понимающе кивнула.
– Спасибо тебе за помощь, Василиса.
– Пока еще не за что.
– Спасибо, что не отказала. Для меня это очень важно.
Он протянул мне руку, а когда я вложила в нее свою ладонь, нежно поцеловал мои пальцы, потом осторожно сжал их своими.
– Я буду с нетерпением ждать следующей встречи, - сказал Влад, глядя мне прямо в глаза.
– Я тоже, - честно ответила ему.
Прежде чем отпустить, он сжал мою руку еще раз. А потом отступил назад и, превратившись в черный вихрь, исчез в небе.
***
В эту ночь я почти не спала. Долго лежала в кровати, рассматривая тени на потолке, потом ворочалась с боку на бок. Затем сидела у открытого окна и глядела на звезды.
А
… цирковой мишка лихо отплясывает на рыночной площади, мы с Владом дружно хлопаем в ладоши, при этом стоим вплотную, соприкасаясь рукавами. Я поворачиваю голову и вижу, что воздушник смотрит не на ученого медведя, а на меня…
… мы пьем ледяной морс в малюсенькой харчевне, он передает стакан и как бы невзначай касается моей руки своей горячей ладонью…
«Для тебя я свободен всегда»
… его губы осторожно скользят по моим пальцам…
«Я бы не отпустил»
Ох, Васька!.. Заканчивала бы ты это глупое дело. Мужик старается быть вежливым и внимательным, у него к тебе деловой интерес и ничего кроме виты ему не нужно. Да и ты сама через две с половиной недели укатишь в Элорию – и поминай как звали до самой зимы.
Кстати, а ведь времени до моего возвращения в универ действительно осталось совсем мало. Успею ли я до отъезда наполнить силой его артефакт? Надо бы с ним эту тему обсудить.
Да и встречаться теперь нужно чаще. Иначе, какой во всей нашей затее смысл?..
Впрочем, тут перед собой нужно быть честной – увидеть светловолосого воздушника я хочу не столько по делу, сколько потому что он мне… нравится?
Нравится. Очень.
Он интересный, необычный, умный, вежливый, забавный. А какой красивый!
Ох… Как жаль, что я не могу рассказать о наших встречах сестре!
Честно говоря, у меня от моей двойняшки секретов не было никогда. Поэтому скрывать от нее отношения с Владом, пусть и чисто деловые, было почти физически неприятно, а уж врать – тем более.
Сегодня за ужином она сразу обратила внимание, что со мной что-то не так – уж слишком я была рассеянна и задумчива. Пришлось убеждать сестру, что я просто устала от прогулки по городу, и пораньше отправляться спать.
Впрочем, ни что не мешает мне рассказать Елене про Влада и виту после того, как артефакт будет наполнен и все закончится. Вряд ли воздушник, получив желаемое, захочет продолжать со мной знакомство. Сестра, конечно, возмутится, может быть, даже покричит или подуется немного, но, в конце концов, все обязательно поймет. И мне станет легче.
С этими мыслями я и уснула.
Спала, к слову, крепко, но не долго. С первыми петухами в мою горницу, как и всегда, явился наш домовой и устроил громкую побудку. Традиционные вопли о каникулах и законном желании поспать еще хотя бы полчаса были проигнорированы («Неча дрыхнуть! Чай, не ленивица какая-нить!»), поэтому к завтраку я спустилась сонная и чуть помятая.
Пока тетушка Дарья – сестрица деда Касьяна раскладывала нам по тарелкам гречневую кашу, я соображала, какой бы придумать предлог, чтобы снова улизнуть из дома. Но все мои потуги оказались напрасными – мама сообщила, что после завтрака нам всем надлежит заглянуть в гости к дедушке Лешему, так как подошло время урожая лесной глициронии, а без его разрешения собирать эту волшебную травку не удобно, да и не прилично.