На Кайзервальде листья жгут
Шрифт:
***
Речушка горная стремится
Упасть, разбиться с высоты.
Как будто, гордая, боится
Закрепостить свои черты.
Но, выбегая на равнину,
Она становится другой.
Спокойной, тихой, благочинной -
Обыкновенною рекой.
Она течёт неторопливо,
Лишь вспоминая иногда,
Какой была нетерпеливой
В свои недавние года.
1979
***
Шли,
Обозревали красу.
Засветло и не успели,
Заночевали в лесу.
Словно в ином мирозданьи.
Холодно. Темень окрест.
Чьё-то сопенье, блужданье.
Шорох, шуршание, треск.
– Что это? Кто-нибудь знает?
Старшему под пятьдесят.
Буркнул, уже засыпая:
– - Листья сухие хрустят.
Вместо подушки газета.
Сердце всё в пятках. Точь-в-точь.
Длилась, как вечность аскета,
Эта бессонная ночь.
Страха набрался немало.
Помнится мне и теперь,
Что-то скрипело, стонало.
Листья. А может быть, зверь.
2011
***
За что мне такая награда -
Костёр и палатка в лесу?
Спасибо, ребята, не надо,
Я службу другую несу.
Без этой охрипшей гитары,
Под крышей, в тепле, за столом
С домашним уютом на пару
Сижу, размышляя о том,
Что счастья закон непреложен,
Он прост - это поиск себя,
Который, я знаю, возможен
И из дому не выходя.
Но те, кто считают иначе
И мокнут сейчас под дождём,
Ведь счастливы тоже. И значит,
Друг друга мы точно поймём.
2017
***
А в Талалаевку я так и не попал.
Но не сужу себя излишне строго.
Я вспоминать о ней не уставал,
Да, видно, так уж выпала дорога.
Взахлёб о ней рассказывал сосед -
Там телефон и низкие наценки.
В огромном мире затерялся след
Гостиницы далёкого райцентра.
2010
***
Два Арарата, как два брата.
Печальны оба. День за днём
С утра
Они стоят у входа в дом.
Печально мне. Седые братья,
Седые оба без вины,
Стоят и слушают проклятья
Чужой, жестокой стороны.
И Араратская долина,
Как вся Армения, как мать,
Что родила их и растила,
Не может двух сынов обнять.
1973
Максиму Лаврентьеву
***
Мы выезжали из Эчмиадзина.
Была жара. Летела пыль в глаза.
Как загнанные лошади, машины
Нас заставляли жать на тормоза.
Дорога шла в столицу. У Звартноца
Вода вскипела. Выйдя из машин,
Как будто к долгожданному колодцу,
Спустились по тропинкам в магазин.
Лаваш с водой прохладной, охлаждённой,
Был дар небес - и грешным, и святым.
Как группа лиц, судьбой перемещённых,
Мы были рады радостям простым.
Товары из запасов ширпотреба
Не отпускали. Удлиняя день,
Всё новых благ пытались ждать от неба.
И лишь одно нам нужно было - тень.
Но кратер непогасшего вулкана
Был мир вокруг. Там пролегал наш путь.
Нам предстояло поздно или рано
Через самих себя перешагнуть.
1975-2005
***
На озере по имени Севан
Седой турист и прошлого искатель
Сквозь времени оптический обман
Увидит удаляющийся катер.
Фигурки на носу и на корме,
Вершины гор, и солнце, брызги с ветром.
И, кажется, они плывут ко мне
Маршрутом бесконечно-кругосветным.
Они хранят меня и берегут.
Пусть дует холод из крутых ущелий,
Но всё-таки ещё не замкнут круг
И до сих пор желанно возвращенье.
Отдельной жизни выхваченный миг,
Обычный день, но не обыкновенный.
Господь к иллюминатору приник
И плачет, пролетая над Вселенной.
2012
***
Оглянешься нечаянно назад -
Былое маскируется, как думы,
При том, что абсолютно невдогад
Причины вспоминательного бума.
Не всё былое, только попурри.