На конкурс красавиц требуется чудовище
Шрифт:
Мы подошли к дверям, и я хихикнула, рассмотрев целую тучу колдовских меток. Некоторым было под триста лет!
– Кажется, раньше карты не выдавали, – фыркнула Тина, которой я показала, куда смотреть.
Из-за дверей доносился чей-то высокий, хорошо поставленный голос и такая себе игра на рояле. И что делать? Стоять под дверьми – глупо, входить во время выступления – невежливо.
– Будем надеяться, что двери в стороне от эпицентра событий, – решила я и аккуратно приоткрыла одну створку.
Вот
Певица дала петуха и резко замолкла.
А я под прицелом нескольких десятков глаз прошла сквозь весь зал к дальнему незанятому диванчику.
И только когда я уселась и приняла позу воспитанной леди, до меня дошло:– здесь все абсолютно одинаковые. Каштановые волосы, выбеленная кожа, алые губы.
Тина это тоже заметила и, повернувшись ко мне, хихикнула:
– Так вот как выглядит та самая белая ворона.
Голос ее разнесся по всему залу, и мой привычно выставленный щит затрещал под шквалом мелких проклятий.
При этом в нашу сторону не повернулся никто. Как будто ничего и не было! И никто не проходил сквозь всю музыкальную гостиную. И не ломал двери, хотя на самом деле я тут абсолютно ни при чем.
Дождавшись, пока запоет следующая красавица, я призвала из безвременья отцовский клинок.
– Ты хочешь выиграть любой ценой? – восторженно прошептала Тина, на что я, укоризненно вздохнув, напомнила подруге:
– Моя задача – красиво сойти с дистанции, уступив дорогу политически подкованным невестам.
Дальше я отвязала от эфеса клинка небольшую сумочку, вытряхнула из нее пяльцы, иголку и моток ниток. После чего сумочку примотала обратно к клинку и все это отправила в безвременье.
При виде рукоделия Тине стало плохо. Она еще помнила, как я подшила отошедшее кружево на подоле юбки.
– Отбор не начался, – шепнула я, – надо выглядеть безобидно и обыденно.
Подруга тихонечко вздохнула и еще тише спросила:
– А ты со мной посоветоваться не могла?
– А что не так? – Я увлеченно тыкала иглой в ткань.
– Да нет, ничего. Просто… Просто я даже знать не хочу, где ты раздобыла сапожную иглу и дратву.
– Дратву? – переспросила я. – Это нитки, черные. Я вышью контур, а потом заполню его чем-нибудь цветным.
Тина покачала головой и попросила меня никому не показывать мои художества.
А мне все нравилось. В безвременье был припрятан мешочек с целым состоянием, платья у меня есть, а без защитных артефактов я уж как-нибудь обойдусь. Отбор, конечно, дело опасное. Но я-то буду среди отстающих, так что бояться мне нечего.
Ну а если кто проклятьем в меня бросит… Что ж, есть у меня прекрасная разработка под названием: «Возьми себе».
Девица, надрывавшаяся у рояля, внезапно как-то неаристократично взвизгнула и за долю секунды оказалась на крышке
Сквозь разломанные двери проскочила серая крыска, следом за ней степенно вошел Гамильтон, и за ним уже в музыкальный зал вступил Марон. Остановившись ровно по центру музыкальной гостиной, они принялись недоуменно оглядываться.
– Мне хочется спрятаться, – внезапно сказала Тина.
– Ты можешь, – вздохнула я и подняла руку, привлекая к себе внимание, – а мне не вариант. Белый на темном хорошо видно.
Вообще, я хотела избежать приветственного крысиного писка, но Гамильтон не успел (или не захотел успеть) перехватить Журжика, и тот начал свою песню. А тут надо уточнить, что крыса я не просто собирала из не-животных материалов, а из того, что было. И вот вместо голосовых связок у него туго натянутый узкий лист осоки. Никогда не пробовали свистеть с его помощью?
Вот этот-то мерзкий звук и разнесся на все помещение.
– Кажется, мы здесь не к месту. – Марон неловко улыбнулся.
– Тебе кажется, – утешил его пес и подошел к нам с Тиной.
При этом он по пути небрежно рассыпал вокруг себя: «Добрый день, здравствуйте, здравствуйте, добрый день».
– Тут концерт до какого часу? – Он сел у моих ног и протяжно зевнул. – Не люблю человечьи вопли, то ли дело вой королевских су…
– Гамильтон, – процедила я и с силой провела ладонью меж его ушей, – захлопни пасть и наслаждайся. Когда еще ты увидишь крылатых невест?!
Я хотела заставить его вести себя прилично, но…
– Как это когда? Завтра, послезавтра и послепослезавтра, – фыркнул пес и с тяжелым вздохом улегся.
А затем еще и морду лапами закрыл, паразит.
И что самое главное, происходило всё это в кристальной тишине. Никто, абсолютно никто не произнес ни слова.
Бьют их здесь, что ли?!
– Кто ты, представься, – разнесся по музыкальной комнате высокий надменный голос.
Вскинув взгляд, я увидела стоящую в дверях златокосую леди. Она сама и ее платье, сшитое по всем канонам нашей страны, резко диссонировали с внешностью и одеждой остальных невест. Хм, так я тут не одна такая «не такая, как все».
– А ты? – вопросом на вопрос ответила я, не спеша, впрочем, подниматься на ноги.
Она, может, и не невеста вовсе – вон как из общего ряда выбивается.
– Прошу простить мне мою рассеянность, – она красиво повела рукой, как бы охватывая всю музыкальную гостиную, – я леди Лилиана Морей, младшая дочь герцога Морей.
Хах, отец ненавидел Мореев: их служащие мнили себя пупами земли и постоянно срывали поставки продовольствия.
Но встать все же придется, иначе именно я буду выглядеть как поганка с самомнением.