На краю империи: Камчатский излом
Шрифт:
– Чо ж ты не поделил с немцем-то этим? – ухмыльнулся Митька. – Уж такой человек душевный! Каким боком он тя толкнул?
– Эх, бля, – вздохнул Михайло, – рази ж это человек?! Я с ним из Якутска на Охотск водой шел. Сколь он народу зазря поморил, какие муки принять понудил! Чо с нами на Юдоме было, вспомнить страшо! Коли слушать будешь, поведаю.
– Буду, – кивнул Митька, мысленно прикидывая количество табака, оставшегося в кисете.
Коммерческий «аппетит» у капитана Беринга оказался совсем не слабый. Правда, и возможности его удовлетворить в наличии имелись. По Митькиным
– Перво-наперво, ваш-бродь, скажу по распискам. В грамоте я не силен, но кой-что уразуметь сумел. Вот я тута отложил которые – это дело верное, брать можно и нужно. Вот эти, считай, пустые – концов уж не сыскать. А еще тут куча целая осталась – как бы ни то и ни се. Трудов с ними много, а корысть сомнительная…
– Пожалуй, это я и без тебя знаю, – нахмурился Беринг. – Но за них деньги уплачены!
– Дык разве я предлагаю ими печку топить? Не-е, ваш-бродь, бумажки эти силу имеют! Это ж богатство – и немалое! Будь я хозяином да при власти…
– Ну?
– Будь я хозяином да при власти, я бы сии расписки Тарабукину представил. Ты, мол, ныне на Камчатке главный начальник, вот и обеспечь мне платеж. А не можешь, так я отпишу государю, что под твоей властью порядка нет! Да и ждать мне некогда: коли есть у тебя порядок, так купи у меня сии расписки и делай с ними что хошь!
– Да, Мартын рассказывал, что подобное вы проделали с заказчиком Верхнекамчатского острога. Мне нравится твоя идея, Митрий.
– Рад стараться, ваше благородие! Теперь за торги скажу. Народ тут у нас проживает служилый и податный. Пушнина, считай, у всех в захоронках имеется. Тратят ее по надобности – за соль, за железо, а больше в карты да в зернь друг другу проигрывают и пропивают. А кое-кто придерживает до отъезда на Большую землю. Здесь-то шкурка, скажем, копейку стоит, а в Якутске она в полтинник станет, а в Тобольске – весь рупь! Купить-то у них можно, но… Сами понимаете…
– Нет уж, начал, так договаривай!
– Купить-то у них можно, ваше благородие, но… Ить вам много надо и быстро, верно? А им-то почто спешить? Топора одного в хозяйстве на много лет хватит, ну, иголки, нитки, сукно… Много ль того надо по здешним ценам? Хлеб опять же дело хорошее, да уж без него обвыклись. Коли за муку соболей отдавать, так почто ж здесь жить-та? Есть, говорят, места попригожей, где хлеба вволю, а пушнины нет.
– Мне кажется, у тебя есть какое-то предложение, Митрий.
– Да какое уж там «ложение», ваше благородие… – вздохнул казак и хитро подмигнул: – Намедни накаркала мне ворона, будто след год в Охотске таможню учредить должны. Птица-то глупая: с сорока шкурок, говорит, десять в казну брать будут, да три начальнику на подарок, да две за проезд…
– Интересно! – Беринг даже заелозил в кресле. – Откуда же птица такое могла узнать?
– Да мало ли?! – пожал плечами служилый. – Солдат перед девкой бахвалился, писарь сболтнул по пьяни…
– Но ведь есть и другой путь для вывоза пушнины – сушей, через Анадырск, верно?
– Что вы, ваш-бродь! –
– О да! – признал Беринг. – Их усмирять направлен полковник Шестаков.
– Вот я и грю: в такую даль тока большим караваном да с крепкой охраной идти можно. Это ж дороже таможни выйдет, а то и вовсе ни с чем останешься!
– Значит, накапливать много пушнины станет невыгодно? – подвел итог капитан.
– А чо ж держать-то ее, коли и здесь цену хорошую дадут…
– Ты, конечно, знаешь, какая она – хорошая цена? – догадался Беринг.
– Обижа-аете, ваш-бродь, обижа-аете!
– Ладно, – кивнул капитан. – Что еще скажешь?
– Еще скажу, ваше благородие, что в делах ентих главное – время не пропустить, страду самую. Тут ведь как народы живут? Летом рыбу заготавливают, траву съедобную, корешки да ягоды. За муку много не наторгуешь – все и так сытые, а про будущее мало кто мыслит. Осенью поздней и зимой самый промысел по соболю и лисе. А к весне ближе у зверя мех дурной становится, ловить его уж корысти нет. Как промысел кончится, посылают комиссары свои команды ясак собирать. А вернутся с ясаком, так и прочим людишкам с камчадалами торговать можно. В обчем, так скажу: с конца зимы до последнего санного хода самый торг и пойдет – корма подъели, а пушнины много. Вот приказчик с заказчиками пускай заботу и поимеют – для вашего благородия меха за долги собрать или скупить сколь можно.
– Что ж, – капитан в задумчивости погладил свои мягкие щеки, – твои слова разумны, Митрий Малахов. Но… Тут есть одно «но», как говорят русские. Мы скоро уходим в плавание. Одному Богу известно, что с нами станет и когда мы вернемся. Может быть, придется и зимовать в краях незнаемых.
– Невелика беда, ваше благородие! – заверил Митька. – Мнится мне, что конец света не завтра настанет. Зима, что придет, чай, не последняя будет.
– Для нас здесь эта зима может быть и последней. В государевой инструкции четко прописано: исполнив дело порученное, в Петербурх возвращаться немедля. Ну разве что… Как это у вас называется… по-кру-ченник, да? Разве что сделать тебя своим покрученником на эту зиму? Доверить тебе вести дела… Ты, конечно, будешь много воровать…
– Нет! – твердо сказал Митька. – От чести такой увольте, ваше благородие! Много ли, мало ли воровать, а не надобно мне этого!
– Почему?! – удивился датчанин.
– Мыслю я, что все господа офицеры с вами уедут – моря проведывать. Тут унтера да мастера останутся. А коль начальство наше тутошнее не трясти да не шпынять, коли страху на него не нагонять каждый божий день, оно и шевелиться не станет. Мне, что ль, их пужать? Да меня ж без вас схарчат в три дня!
– Схар-чат?!
Словечко оказалось новым для немца, пришлось объяснять:
– Ну, сделают так, чтоб Митьки Малахова на свете Божьем не стало. Хорошо, коли смертью побьют где-нито в сторонке. А то ить загребут в казенку да на дыбу подымут. А на дыбе я, ваше благородие, все расскажу – и чо было, и чо не было. Не ровен час и на вас клеветы возвести заставят – и возведу, куда ж денусь? Не-е, до возврата вашего мне тише воды, ниже травы сидеть надобно.
– Что ж, это разумно… – признал капитан. – Может быть, взять тебя в плавание? Но это придется как-то объяснять в отчете…