На краю пропасти
Шрифт:
Слушание началось.
Подтверждение личности. Медицинское освидетельствование.
Служащий береговой охраны, нашедший тело в семь пятнадцать. Доктор, осматривавший труп. Смерть, очевидно, наступила между девятью вечера и полуночью. Затем мисс Коул.
Доктор Крик говорит с ней очень мягко:
— Вы говорите, что ваша племянница была несчастна.
Мисс Коул прижала к глазам чистый носовой платок.
— О да, сэр, — проговорила она, всхлипнув.
— Вы могли бы сказать, что она была в отчаянии? Я имею в виду, несчастна до такой степени, чтобы решиться на отчаянный поступок?
Мисс Коул снова всхлипнула.
— О нет, сэр.
— А
— О нет, сэр. Она ничего такого не говорила, и у нее не было причины такое делать. Она ведь была порядочной девушкой, моя Сисси.
— Да, в этом не может быть никаких сомнений. Вы не должны думать, что в этом есть что-то порочащее репутацию вашей бедной племянницы. Она была честной девушкой и очень несчастной. У нас имеются свидетельства по поводу обоих этих пунктов. Цель моих вопросов — выяснить, насколько несчастна она была и не проявляла ли она признаков полной потери душевного равновесия. Не заметили ли вы таких признаков?
— О нет, сэр.
— И вы говорите, она никогда не угрожала лишить себя жизни?
— Нет, сэр.
— И не говорила, что хотела бы умереть?
— Нет, сэр.
Следующим на свидетельское место взошел Уильям, возбужденный, потеющий от волнения, красный до кончиков своих больших ушей. Слова присяги он пробормотал совершенно невнятно, поднял глаза и, увидев среди присяжных лицо отца Эллен Флэг, решил, что допустил какой-то ужасный промах и теперь его обвинят в лжесвидетельстве. Гадая, слышит ли его Эллен, он ответил на все вопросы голосом умирающего и в конце концов с чувством благодарности удалился в конец зала. Уильям засвидетельствовал, что Сисси Коул приходила к миссис Джернингхэм примерно без двадцати девять и ушла почти в девять. Покидая дом, она выглядела «вполне веселой». Это было плохое свидетельство для Пелла.
Следующая — миссис Дейл Джернингхэм.
Мисс Силвер рассматривала ее с вниманием и интересом. Лайл произнесла присягу очень тихо, но отчетливо и начала свой рассказ с замечательной простотой. Разговор с Сисси, краткий диалог, подаренный жакет, неподдельная радость Сисси.
Все присутствующие устремили взгляд на жакет. Он лежал, завернутый в коричневую бумагу, на одном из маленьких столиков, которые обычно использовали для игры в вист, иногда устраиваемой в клубе. Публика могла видеть лишь маленький клочок ткани в том месте, где молодой констебль отвернул край бумаги. Почему же он завернут так плотно? Из-за страшных пятен? Эта мысль вертелась в голове каждого.
Мисс Силвер единственная не смотрела на жакет. Она разглядывала повернутые в одну сторону лица — заинтересованные, испуганные, объятые ужасом, втайне злорадные. Все, кроме пожилой дамы, уставились на клочок шерсти между складками коричневой бумаги, пожирая глазами широкую зеленую полосу, переходящую в кремовую, узенькие красные и желтые линии, пересекающие ее. Взгляд мисс Силвер были прикован к лицу мистера Рейфа Джернингхэма.
Как и все остальные, он смотрел на жакет, в котором разбилась Сисси, — жакет миссис Джернингхэм. Он посмотрел на жакет, потом поднял глаза на Лайл. И оба раза в его взгляде мгновенно промелькнуло что-то. Ужас? Мисс Силвер не была в этом уверена. Лицо его оставалось холодно-бесстрастным. Словно на мгновение раздвинулись занавески, и в окне вдруг промелькнуло что-то странное, чего никто не должен был видеть. Мимолетное видение какой-то тайны, лишь на мгновение промелькнувшее в просвете.
Вопрос коронера
— Этот жакет, мисс Джернингхэм?
Трудно было представить, что она может побледнеть еще больше. Но когда Лайл опустила глаза и мельком взглянула на жакет, щеки ее совершенно побелели:
— Да.
Ей разрешили вернуться на место.
Следующим вышел Дейл Джернингхэм, с гордой осанкой и громким голосом, очень прямолинейный в своих ответах. Он и его кузина леди Стейн ходили на Тэйн-Хэд, чтобы посмотреть на закат. Перед этим они поехали кататься в автомобиле. Он не может назвать точного времени, но это произошло примерно без двадцати десять. Небо было еще довольно светлым. На месте зашедшего за горизонт солнца осталась золотистая полоса.
Коронер:
— Летом солнце садится в девять двадцать. В это время вы еще не поднялись на мыс?
— О нет, мы еще ехали в автомобиле. Но мы увидели на небе светлую полосу, и моя кузина предложила пойти и посмотреть на нее с утеса.
— Вы встретили кого-нибудь на мысе? Дейл Джернингхэм заколебался, опустил глаза и проговорил намного тише, чем прежде:
— Я видел Пелла.
— Где?
— Он бежал вниз по тропинке, ведущей с утеса.
— Расскажите, пожалуйста, как это случилось. Дейл выглядел расстроенным и сбитым с толку.
— Но ничего не случилось, сэр. Он сбежал по тропинке, сел на мотоцикл и уехал. Не думаю, что он нас заметил. Мисс Силвер посмотрела на Пелла. Рука его все так же сжимала край скамьи, а на лице не отражалось никаких чувств. На лоб, покрытый блестящими каплями пота, свисал клок сальных, всклокоченных черных волос. Пелл не отводил глаз от неровного отверстия в половице на расстоянии примерно двух ярдов от него. Дейл Джернингхэм закончил давать показания и сел на свое место. За ним вышла леди Стейн. Она провела вечер со своим кузеном. Они видели Пелла. Леди Стейн отправилась на место. Пока Алисия давала показания, мисс Силвер следила за мистером Рейфом Джернингхэмом, не сводившим глаз с кузины. Выражение его лица по-настоящему ее заинтересовало. На лице Рейфа застыло плохо скрытое восхищение, а в глазах сверкала насмешливая искорка. Так искрится бокал шампанского или мозельского вина. Хотя менее проницательный, чем мисс Силвер, наблюдатель вряд ли смог бы прочесть хоть что-нибудь на этом лице. Деревенские жители уж слишком привыкли к мистеру Рейфу, чтобы удивляться его странностям.
Затем было названо имя Мэри Крисп. Из второго ряда появилась тоненькая, слабая девочка с коротко остриженными каштановыми волосами, в бело-розовом ситцевом платьице до колен. Она исподлобья посмотрела на коронера, когда он спросил, сколько ей лет.
— Четырнадцать, сэр.
Это звучало неправдоподобно. Мисс Силвер не дала бы ей больше десяти.
Возникла небольшая заминка, и после непродолжительного перешептывания миссис Эрнест Крисп подтвердила:
— О да, ей четырнадцать, сэр, это правда.
Мэри еще ниже опустила голову. Только когда ее мать села на место, она бросила озорной взгляд на неподвижную фигуру Пелла. Услышав обращенный к ней вопрос коронера, Мэри опять уставилась в пол. Теперь ее смуглое личико было непроницаемо.
— В среду вечером ты находилась в Берри-лейн, Мэри?
Девочка ответила едва слышным шепотом:
— Да.
— Вместе с твоим семилетним братом Джоном?
— Да.
— Ты видела, как кто-нибудь поднимался по тропинке на Тэйн-Хэд?
Мэри на секунду подняла блестящие карие глаза и тут же опустила их. Стриженая головка оживленно закивала.