На краю пропасти
Шрифт:
Вся жизнь, надежды, будущее в один миг были погребены под тоннами закрученного в страшный канат и змятого железа. Исчезло всё, в том числе и мысли. Игорь шагнул вперёд…
Ускорение свободного падения, приближающиеся обломки и ледяная вода Волги. Всё, что сейчас было нужно. И вдруг неуместная боль, пронзающая тело, а после — резкий подъём вверх. Второй птер всё же не упустил добычи, а подхватил Потёмкина на излёте и теперь нёс в своё логово. В туманной дымке маячили высокие трубы ТЭЦ. А тварь с каждым новым взмахом крыльев уносила мужчину всё дальше от погибшей семьи.
Это вызвало злость. Коли пожить не дали, одарите хоть смертью с ними! Превозмогая боль, Игорь выхватил
Удар вышиб воздух из груди, но ледяная вода, заполнившая всё вокруг, вернула сознанию ясность. Ярость, рождённая смертью близких, заставила все мышцы мужчины работать с удвоенной силой, что позволило ему в несколько секунд выбраться на поверхность. Берег был близко. Всё-таки хорошо, что чудовище уронило его в воду, а ледяные глыбы, тут и там плывущие по поверхности реки, только чудом не оказались под падающим Игорем. Расталкивая сгрудившийся у берега лёд, Потёмкин выбрался на землю. Сзади снова загромыхало. Потёмкин оглянулся: остатки поезда сползли с моста, довершая начатое разрушение. И только лента второго моста всё ещё оставалась цела, — надо было идти по ней, хотя кто же выживет в бою с летающими ящерами, будь они неладны. Игорь развернулся и зашагал прочь. Надо найти укрытие и разжечь костёр. Согреться и заживить порезы сейчас главное. Чем врачевать глубокую душевную рану, Потёмкин пока не знал. Внутри надолго поселилась пустота…
***
Игорь открыл глаза. Сон давно закончился, растворился в воспоминаниях, которые мужчина прокручивал в мыслях как можно дольше. Оказаться в царстве Морфея было единственным способом снова и снова вспоминать битву на мосту и носить память о близких всегда с собой в течение пяти лет, что прошли с момента атаки птеров.
Мужчина сел на кровати. В полумраке комнаты решётка, проступающая тёмным силуэтом на фоне слабоосвещённого коридора, всё ещё смешивалась с образами той битвы, которая началась пять лет назад и до сих пор бушевала в сознании Потемкина. Ни отступать, ни покидать мужчину они не собирались. Да он не очень-то этого и хотел. Лекарь давно уже для себя решил — память о близких будет рядом всегда. Даже когда ничего другого не останется…
В коридоре раздались крики. Через несколько секунд в камере включился свет, и двое охранников в сопровождении Грома внесли шевелящийся свёрток, дико визжащий и брыкающийся, замотанный в потрёпанное, застиранное одеяло. Охранники хотели было бросить его на пол в углу, но Игорь крикнул:
— Стойте! — пока вояки застыли на пороге, Игорь быстро стряхнул с нар матрац и бросил в угол. — Теперь аккуратно положите, — попросил он.
— Да на хер она нужна такая! — возмущённо воскликнул один, и они всё же кинули брыкающуюся, завёрнутую в одеяло Ольгу в угол, после чего вышли.
— Не ест, не пьёт, когда приближаешься — огрызается, моих парней два раза укусила, сука, — хмуро заметил Гром.
— Ну, а вы чего от неё хотели? — возмутился было Игорь, но Олег прервал его.
— Эй! Не надо тут праведника включать. Не всё ещё здесь опустились, Потёмкин, — Гром помолчал, сверля глазами странника. — А знаешь, лучше мы её тебе оставим! Вместе жить будете! Вот и веселитесь сколько влезет. А мне дикарка в Юрьеве не нужна. Ещё дел каких натворит, а мне разруливать.
— Хорошо, — успокоился лекарь, искоса посмотрев в угол, где тюк из
— Держи, — Гром выудил из-за спины вещмешок Игоря и протянул мужчине. — Забирай. Только оружие, что у тебя было, не получишь, пока не примешь предложение главы и не решишь быть с нами.
— Перекусить дайте…
— Принесут тебе пожрать, не кипишуй.
— Не только мне, но и Ольге тоже.
— Не ест она, Потёмкин. Уже пытались накормить.
— Ничего, справлюсь как-нибудь, — буркнул Игорь. — Если не сейчас, то вечером покушает.
— Смотри сам, — махнул рукой Гром, выходя из камеры. Дверь с лязгом захлопнулась, а Джордж, внимательно посмотрев на закутанную в одеяло девушку, скрылся из вида. После до Потёмкина долетело восклицание Грома: — Ты притащил сюда настоящую юродивую, придурок, тебе с ней и возиться…
Эти слова что-то зацепили в душе Игоря, хоть он и скривился недоверчиво, глянув в угол камеры. Вспыхнула перед глазами яркая картина гибели детей и птер, улетающий к трубам ТЭЦ, но за пять лет Потёмкин научился держать себя в руках. Сейчас есть дела поважнее, чем оплакивать ушедших. «Юродивая» теперь пытался освободиться, елозя по полу. Игорь подошёл и дёрнул за край одеяла. Девушка, увидев перед собой незнакомое лицо, отшатнулась. Перекатилась к стене и начала выпутываться самостоятельно. Потёмкин продолжал сидеть рядом не двигаясь. Ольга, освободившись и затравленно оглядевшись, отползла в угол.
— Меня зовут Игорь, а тебя? — хоть Потёмкин это и знал, но ему было важно сейчас разговорить девушку. Войти к ней в доверие, дать понять, что он не опасен, а, наоборот, желает только добра. Ольга не ответила. Попытавшись приблизиться, лекарь лишь ухудшил положение. Девица дёрнулась и прижалась всем телом к каменной кладке.
— Не подходи ко мне. Не придвигайся ко мне, — зачастила она, словно заклинание, повторяя шёпотом одну и ту же фразу. — Не приближайся.
Следовало как-то заставить её говорить, отвечать на вопросы. А что лучше может подействовать, чем стресс? Игорь отошёл к своей койке и начал рыться в рюкзаке. Содержимое было на месте, кроме колюще-режущих предметов. Даже скальпель забрали, уроды. Но у лекаря были свои секреты. Из тайного кармана в широкой лямке, усиленной пластмассовой вставкой, мужчина выудил складной нож. Узкий и прочный, годный для всякого: от нарезания хлеба до вспарывания глотки. Потёмкин отложил его на койку и ещё чуть-чуть порылся в сумке, после чего, специально оставив нож, встал и подошёл к решётке, краем зрения отмечая пристальный взгляд Ольги, устремлённый на забытое мужиком оружие.
— Джордж! — прокричал Игорь, просунув руки через железные прутья.
Мужчина подскочил со стула. И, осторожно подойдя к решётке, вопросительно уставился на пленника.
— Я всё спросить хотел… Чего это ты мне в прошлый раз свет не включил, а сунул какой-то древний фонарик? — Игорь вопросительно поднял бровь, ожидая ответа. Слух уловил шуршание за спиной. Первая фаза лечения началась. Девушка уцепилась за наживку.
— Так, я это… — замялся было Джордж, но потом извернулся. — Так не положено. Было не положено.
— А теперь положено, что ли?
— Ага, — охранник осклабился, обнажив гнилые зубы. Оно и понятно: нехватка витаминов и кальция, полная антисанитария, нет должного ухода…
— Да ладно заливать-то! — от Потёмкина не укрылось, что тот, потупившись, уткнул взгляд в пол. — Интересно же было. Скажи? Ну, ведь было?
— Как вы с Ольгой? — зашептал мужичок, всё ближе подходя к клетке. Глаза загорелись, кожу покрыл румянец возбуждения.
— Ну да, — Игорь окончательно заинтриговал охранника.