На краю времени

Жураковская Янина Викторовна

У Альда была ещё одна замечательная черта: он ничего не забывал. 'Что вообще здесь происходит?..' Сердечник задал вопрос - система должна дать ответ. И потому Альд задавал ей странные и не имеющие, на первый взгляд, никакого смысла вопросы. 'Скажи первое, о чём подумаешь: хлеб. Деньги. Сеть. Школа? Сколько дней в году? Зачем птицы улетают на юг?' и тому подобные. Искин по капле, по капельке вытягивал из неё все, что она могла вспомнить о подслушанном разговоре и том странном человеке, которого, сама не зная почему, назвала 'джедаем недоученным'. Ему Альд уделил особенно много внимания, умудрившись

как-то интерпретировать даже её бессвязное: 'А потом я ему... а он мне ка-ак! А вот ещё...'

Искин собирал информацию, анализировал, сводил воедино, но делиться выводами с хозяйкой не спешил. 'Слишком большая нагрузка на психику, - упрямо бубнил он, - это может привести к нервному срыву, а основное назначение данной системы - заботиться о благосостоянии Сердечника. Когда будут сделаны окончательные выводы...'

Всё же, кое о чём - очень мало и очень неохотно - Альд рассказал, и его хозяйка, объединив этот рассказ с обрывками собственных воспоминаний, начала упорно искать ответы сама, хотя и чувствовала, что каждый неминуемо потянет за собой ещё полсотни новых вопросов.

Где бы ни был её дом, она находилась в тысячах световых лет от него - в центре галактической империи Веллс-та-Нейдд, на столичной планете Аргеанна, вернее, где-то в её подземельях. Тоннель ниро-цета дробь двадцать девять подземных оборонных коммуникаций имперского дворца Аргеанаполиса... Факт, что центром империи является планета-город, почему-то не вызвал никакого удивления, а в голове мелькнула похожая на вспышку фотокамеры картинка: огромный город, бесконечные улицы-каньоны, мчащаяся на бешеной скорости летающая машина, а за рулём - мальчишка со смешной тонкой косичкой, заправленной за ухо. В её появлении здесь и в первый, и во второй раз какую-то роль сыграли любитель мудрых изречений Зелгарис и непонятная петля, которая должна была вот-вот развернуться. Зачем-то ему это было нужно, но зачем - девушка не могла даже предположить. А ещё она не понимала, почему ей стал вдруг так важен странный парень без лица и без имени - не то другой участник этой причудливой игры, не то ещё одна фигурка на доске. Не понимала, злилась, но откуда-то твёрдо знала: стоит его найти, взять за руку, и всё будет хорошо.

Альд немногим помог в его поисках. 'Ардражди, - уверенно сказал он, едва она закончила рассказ, - космодесантник или корбезовец'. Но на приказ немедленно, сию же секунду отыскать этого человека, ответил только: 'Недостаточно сведений об объекте. Требуется дополнительная информация'. Его хозяйка не стала унывать, решив придерживаться первоначального плана: найти человека, сидящего повыше, заглянуть ему в глаза и очень вежливо попросить оказать содействие в поисках. С таким козырем, как Альд, проигнорировать её не смогут, а если попытаются, небольшое локальное планетотрясение придаст её словам необходимый вес. Искин уверял, что произвести его не составит труда.

Девушка сердито зашипела, почувствовав, что ещё немного - и от таких мыслей у неё в голове образуются тушеные мозги с горошком, и внезапно оглушительно чихнула. Платьице без рукавов не слишком подходило для прогулки по насквозь продуваемым коридорам.

'Так и пневмонию подхватить недолго...' - рассеянно подумала она и чихнула снова.

– Почему здесь так холодно? И воздух какой-то... жесткий, что ли...
– пожаловалась она вслух и грубо пнула что-то мягкое,

попавшееся под ногу. Отлетев в сторону, существо издало хорошо знакомый писк и шустро помчалось прочь. Только цокали по полу маленькие коготки.
– Йодина родина, ничего себе прогресс! Техногенная, блин, цивилизация! У вас тут крысы бегают! Крысы!!!

Альд помедлил, словно раздумывая.

'Это была не крыса,– уверенно отчеканил он через мгновение, - это был шнорк. И его больше нет.– Пауза.
– В коридорах поддерживается температурный режим, комфортный для ардражди'.

– Но мне такой явно не подходит!

'Будет задействована установка климатконтроля, - немедленно предложил искин.
– Задайте параметры'.

Девушка задумалась.

– Давай двадцать пять по Цельсию, плюс-минус градус...

'Что такое Цельсий?'

– Э-э-э...
– растерялась девушка.
– Кажется, один умник, который придумал шкалу измерения температур. Во-о-от... хммм, с чем бы сравнить... температура моего тела примерно тридцать шесть и шесть по Цельсию. Ммм... бумага воспламеняется при четырёхстах пятидесяти одном... ой, нет, нет, это Фаренгейт! А по Цельсию... двести двадцать три... или двести тридцать три?.. И, получается, двадцать пять...

'Благодарю. Изменения температурного режима производятся'.

В лицо ей повеяло тёплым ветерком.

– Хорошо быть альдовладелицей, - пробормотала девушка.
– Но будет ли, наконец, свет в конце тоннеля? А если будет, то когда?..

Она осеклась, когда сделала ещё несколько шагов и увидела впереди тусклое белёсое пятно света, после блужданий в темноте показавшееся ей непривычно ярким.

– Я спросила риторически. Но буквально - тоже неплохо.

Пятно света неторопливо приближалось. Наконец, путеводный огонёк потух, мигнув на прощание, и девушка через раздвинутые металлические двери вошла в маленький, неярко освещенный тамбур, а затем, через другие, точно такие же двери, попала в небольшую комнату с низким потолком. Створки беззвучно сомкнулись за её спиной.

В комнате не было ни пылинки, и выглядела она так, словно её покинули минуту назад. По-видимому, она являлась служебным помещением: голые стены, на потолке световые панели чередуются с обычными в шахматном порядке, пол нейтрально серый, не то из металла, не то из пластика, минимум предметов интерьера. В углах слабо мерцали тонкие матово-белые витые колонны, в центре комнаты располагалась невысокая круглая платформа, а рядом с ней - нечто, напоминающее сюрреалистичный столик на длинной и тонкой ножке. Крышка была поднята почти вертикально, и на черной поверхности светился алый отпечаток человеческой ладони.

Тем удивительнее была трогательная в своём одиночестве игрушка, лежавшая на полу возле платформы - пушистый зверёк, похожий на тигрёнка, шестилапый, фиолетовый с ослепительно-белыми полосками. Незваную гостью не оставляло странное ощущение, что двери вот-вот снова откроются, и в неё войдут люди, вбежит малыш, наверное, сын кого-то из служащих, и с криком радости кинется к потерянной игрушке... Но этого не могло быть. Комната оставалась закрытой для людей более шестисот лет, и тот малыш давным-давно умер от старости.