На круги своя

Тебеньков Александр

– Вот что, пойдем-ка на кухню, – решительно сказала она. – Там никто не помешает.

…Она уже не была веселой и оживленной хозяйкой дома, его одноклассницей. Перед ним стояла, положив руки ему на плечи

и заглядывая в лицо, странно знакомая женщина, близкая и понятная, как сестра. Она смотрела на него с восхищенным удивлением и страхом, и непонятной Алексею тоской, и у него неожиданно появилось впечатление, что она как будто первый раз увидела его. Она вглядывалась в его лицо, ресницы ее трепетали от волнения, губы полураскрылись и тоже подрагивали. Потом она вдруг всхлипнула, глаза ее стали быстро наполняться слезами.

– Ой, Алешенька, да что же будет, – сказала она шепотом. – Ой, господи, Боже мой, да что же будет-то… Ты ее до сих пор любишь, да?

Слезы выливались у нее из глаз двумя извилистыми дорожками. Она шептала:

– Господи, Леша, да как же так может быть… Да что же будет-то, Леша…

– Что ты, Оля, – Алексей сделал неловкую попытку высвободиться. – Перестань, слышишь. Что было – то было, а сейчас что толку… И быльем поросло. – Он осторожно снял ее руки с плеч. – Ну, не надо, Оленька.

Ничего не будет, как все было, так и останется… Что ты, в самом деле. Сама расстроилась, меня тоже расстроила. Видишь, – он вытащил из кармана круглый металлический пенальчик и потряс им. – Валидолишко, брат Ольга. Стареем, стареем, сердчишко ни к черту.

Он открутил крышку, вытряхнул на ладонь неполный столбик завернутых в вощеную бумагу таблеток. Достал одну и привычным движением сунул под язык. Закручивая крышку, успокаивающе сказал:

– Ничего, Ольга батьковна, может, все оно к лучшему.

– Ты сядь, Алеша.

– Пойдем лучше туда, вон там как весело.

Ольга с досадой поморщилась.

Там, в комнатах, уже включили магнитофон. Гром ударных, резкие синкопы трубы отчаянными всплесками доносились на кухню. Ольга уже не плакала. Она успела ополоснуть лицо здесь же под краном, и у нее в волосах блестели в солнечном луче маленькие капельки-росинки. Она сидела за столом у газовой плиты и методично терла кухонным полотенцем край стола из веселого светло-зеленого пластика. Лицо ее было серьезным и сосредоточенным.

– Ты сядь, Алеша.

Конец ознакомительного фрагмента.