На круги своя

Романовская Ольга

Странно, ланги больше не вызывали страха. Они будто перестали существовать. Страх испарился, смытый волной уверенности самоубийцы.

Вместе, милый! Прости, нанесу оскорбление, но не могу иначе.

Эллан говорил о Соланже, только чужие объятия не утешат. Ты либо тварь, либо человек.

Ударила по бокам рыжей кобылки и понеслась наперерез лангам. Они наверняка заметят, на это и рассчитывала.

— Эй, трусы! — кричала, размахивая руками, чтобы наверняка. — Вы ведь меня ищете?

Эллан

резко обернулся и аж побелел от гнева. С губ сорвался не крик — рык: «Дария!»

Прости, любимый, мне не нужен твой труп. Если суждено умереть, то вместе.

Я заманивала лангов к реке. Там, чуть выше по течению, холмы. Если все рассчитать верно, кто-нибудь сорвется. Нет — уведу часть серых от лорда. Эллан сильный, справится с остальными. А я? Он ведь пожертвовал своей жизнью ради женщины, с которой дважды переспал. Я обязана Эллану гораздо большим — верой в любовь. Навсеи на нее способны, теперь точно знала.

— Ну же! — за неимением платка размахивала перчатками. — Добро, утонувшее в крови, вот я, не прячусь! Покажите, как вы сильны, убейте безоружную.

Есть, половина всадников отделилась от отряда.

А теперь в галоп.

Ну, милая, не подведи! И прости, если погибнешь по моей вине.

Медальон Соланжа бил по руке, но я не спешила им воспользоваться. Еще рано, пусть окажутся подальше от Эллана.

И если некромант решил, будто спасать придется только меня, он сильно ошибается. Я не предательница.

Трава слилась в нескончаемый бурый ковер.

Ветер хлестал по щекам.

Лошадь неслась на пределе. Куда? К горам.

Я больше не оглядывалась, и так знала: они рядом. Сейчас ударят магией, и конец.

Завидная смерть: спасти другого. Идеальная для лекаря — подарить жизнь больному. В данном случае — навсею, вернувшему веру в мир.

Эллан справится. Я помнила разъезд и его незавидную судьбу.

Жаль, лорд не чувствовал моих эмоций: слишком далеко. Так бы я поделилась с ним своей нежностью.

Видимо, отчаянье сводило с ума, потому что запела. И не грустную балладу, а, будто издеваясь, — плясовую.

«Крутись, кружись мое платье, отбивайте такт каблучки! Нет прекрасней меня на празднике. Всем хороша, всем мила. Отбивайте такт, мои каблучки!»

Они ударили в спину. Подло, как могли только темные, считавшие себя светлыми. Экранирующий медальон отразил чары.

Что теперь? Ну же, так легко воевать с беззащитной женщиной!

Рука потянулась к подарку Соланжа, но я отдернула ее. Наиви бы так поступила, навсейка никогда.

Не просить пощады, не сдаваться. Как Эллан там, за холмами. Жив ли он еще?

Поцеловала пальцы, коснулась ниточки на шее, еще той, которую лорд Марон повязал в кабинете Замка магов, и прошептала:

«Люблю. Если слышишь, выживи, пожалуйста. Ради меня».

Сосредоточилась, стараясь не обращать внимания на легкое покалывание — ланги практиковались в магии, но обереги двух магов работали на славу.

Либо я медиум, либо Эллан лгал, не желая расстраивать.

Лорд Марон заслуживал похвал. Он разделял личное и профессиональное, научил-таки находить невидимое.

Духов хватало. А еще я увидела потоки энергии, разлитые по воздуху. Яркие, слепящие светом, они манили, и я смело направила лошадь к одному из них.

Повинуясь наитию, отпустила поводья и развела руки. Словно кто-то невидимый подталкивал, советовал поступить именно так.

Еще немного, и пальцы коснутся слепящей нити. Она способна напитать десяток человек, страшно представить, что будет со мной. Однако я с упорством сумасшедшей тянулась к энергетическому потоку, стремясь замкнуть, стать проводником.

Странно, но я не упала. Копыта не раздробили кости, ноги не запутались в стременах, а тело не раскололось, словно спелый орех. Немного покачнувшись от соприкосновения с теплом, выпрямилась. Потоки энергии вместо того, чтобы убить, парализовать, держали, соорудив вокруг тела воздушный кокон.

Пальцы светились.

В изумлении глянула на них, позабыв о лангах.

Словно магиня!

Меж тем ко мне слетались духи, повинуясь молчаливому зову. Я, существо без дара стихийника, не владевшая магией разрушения и с трудом зажигавшая светлячки, повелевала ими, притягивала, словно магнит.

Представила, как наполняюсь светом, и вспыхнула, как свеча. Кожа горела. Языки пламени лизали лицо. Они щекотали, но не причиняли вреда.

Страшно? Нисколько. Страшно там, за спиной, а тут спокойно и свободно.

Дар расцветал на глазах, вырывался наружу. Наша связь крепла, из тоненькой ниточки превратилась в корабельный канат.

Ланги остановились шагах в сорока, впечатленные зрелищем, достали посохи. Экранирующему медальону с ними не справиться, пора звать Соланжа, но я поступила иначе: сконцентрировала внутри весь собранный свет и направила на преследователей.

Никогда не желала смерти, но все случается в первый раз.

Огонь взметнулся стеной, поглощая ярость и боль, питаясь воспоминаниями о допросах, казнях, мыслями об Эллане, матери и неродившемся братике или сестренке. Ланги забирали жизни, пусть вернут долги.

Отпустила огонь, отдав четкий приказ: «Уничтожить».

Яркая вспышка — будто взорвалось солнце.

Крики, ржание — и абсолютно спокойная я.

Магия? Да. Моя? Да. Они мертвы? Ничуть не жалею. Жаль, не все. Ничего, я исправлю ошибку.