На ладожских ветрах

Колонтаевский Юрий

Л е х а (просовывает голову в дверь). Мама… я пойду потихоньку, а?

К а р я к и н а (кричит, срываясь). Сиди! Я сказала тебе, сиди!

Л е х а . Мама, ты не расстраивайся, береги нервы, они не восстанавливаются. А я ни при чем…

К а р я к и н а . Закрой дверь, Алексей!

Л е х а . Мама, ты подпиши пропуск. Я пока за картошкой смотаюсь…

К а р я к и н а . Знаю я твою картошку.

Л е х а . Мама, ты не права, картошка – ценный продукт. Как раз сегодня самый подходящий день, чтобы, значит, запастись этим… продуктом.

К

а р я к и н а . Ну-ка, поди сюда, поди…

Леха послушно подходит, старательно отворачивая лицо.

Л е х а . Мама, неудобно как-то… При постороннем… У Охлобыстина день варения… а я не виноват.

К а р я к и н а . Дыхни, говорю! Охлобыстин свое получит… Л е х а . А, пошла ты!

Поворачивается, идет к двери – теперь это решительный человек.

К а р я к и н а . Уже принял, негодяй, и когда успел?.. Ведь глаз не спускала… Неужели Охлобыстин?..

Звенит телефон.

Голос Жанны. Да, я слушаю. Пришли, ждут. Передать? Чтобы ждали? Они ждут. Хорошо, скажу. Дмитрий Иванович? У себя. Позвать? Минуточку.

К а р я к и н а (идет к двери). Жанна, кто это?

Голос Жанны. З а м я т и н . Просит Диму.

Голос Карякиной (берет трубку). Иван Егорович? Здравствуйте. Ждем, конечно. Юрий Андреевич? Уже здесь. Я с ним поговорила, он такого наплел… Держаться? Я держусь. Дима несет свое. На словах у него получается замечательно, вы ведь знаете Диму. Ну, конечно, конечно. Идет. Передаю трубку.

Голос Димы. Да. Да. Нет. Нет. Ну что вы! Нет. Да. Кричать не нужно. На меня кричать не нужно. Вот именно. Я все понимаю. Вам позарез нужна точка на графике, единственная и последняя… Опять кричите? А они внутрь полезут?.. Нет, вы не кретин. Нет, не кретин, вы хуже. Вас загнали в угол и заставили лгать. Хорошо, я дождусь. Обязательно, я давно не был в цирке. Что? При чем здесь цирк?

Ну хорошо, хорошо, фольклор иной раз уместен, особенно наш, национальный. Только ведь и я так могу, не посмотрю, что Карякина рядом. Впрочем, ей не привыкать, у нее под боком Леха – знатный специалист… Пока.

К а р я к и н а (кричит). Это низко, низко…

Д и м а (входит). Что именно?

К а р я к и н а . Ваше поведение.

Д и м а . Не нравится? Мне тоже. Разойдемся по-хорошему. Я исчерпал себя, не могу больше… Жанна! Листок бумаги высшего качества!

Входит Жанна с листком бумаги.

Спасибо, девочка. (Идет к столу, садится, пишет). Вы меня достали, Ольга Владимировна, сдаюсь. Итак, в заголовке… Уважаемому Ивану Егоровичу Замятину, кандидату и кавалеру, лауреату и бюрократу, ударнику и прочая, прочая… Заявление. Жанна!

Голос Жанны: «Слушаю».

Д и

м а . Ты согласна выйти замуж за Славку?

Голос Жанны: «Согласна!»

Д и м а . Молодец. И Славка молодец. Мы все молодцы. Ольга Владимировна молодец. И Леха, и, конечно же, товарищ Охлобыстин… особенно товарищ Охлобыстин… Ввиду полной профессиональной непригодности, упомянутой Карякиной. Подпись, дата. Точка. Как любит говорить один мой знакомый: нормальный ход! (Протягивает листок Карякиной). Нормальный ход! Это же не шутка на такое решиться, это же детки мои малые могут оказаться в убытке. Но… я сказал себе пару-тройку периодов суровой прозы, и вот оно – полное признание собственной беспомощности. Получайте, Ольга Владимировна, пока не передумал. И не откажите в любезности, проставьте автограф по всей форме.

На пороге возникает Охлобыстин. Он заметно пьян. Подходит молча к столу Замятина, укладывает очередную стопку свежих газет, обходит стол по кругу. Жует губами, бубнит.

О х л о б ы с т и н (сипло, напористо). Кто-то здесь упомянул мое имя всуе. Опрометчивый поступок, доложу я вам…

Д и м а . Это я посмел, Иван Антонович.

О х л о б ы с т и н (усмехнувшись криво и зловеще). А не боишься?

Д и м а (вызывающе). А чего мне вас бояться? Ваше времечко кончилось и, надеюсь, навсегда.

О х л о б ы с т и н . Не скажи, Димка, не скажи… А что, как вернутся благословенные времена, когда народ ходил… по струнке? Не зарекайся… драгоценнейший, не зарекайся…

Д и м а . Во дает! Что, Иван Антонович, первые симптомы уже просматриваются?

О х л о б ы с т и н . Какие еще такие симптомы? Ты мне мозги не пудри… учеными словечками, ты мне по-русски, по-простому…

Д и м а . А по-простому… шлепал бы ты, недоумок, в свою конуру и не путался бы под ногами. Надоел…

О х л о б ы с т и н . Хорошо, я пошлепаю. Но смотри у меня, как бы самому не пошлепать… кое-куда… Еще не вечер…

Идет к двери. У двери останавливается. Ждет ответа. Не дождавшись, выходит, понурившись.

К а р я к и н а (читает заявление). Ничего не понимаю, это же бред какой-то…

Д и м а . Возможно, я сумасшедший, вы намекаете именно на это обстоятельство. Но ведь не исключено и другое: вокруг меня сплошное, повальное сумасшествие… Одно из двух, не иначе. Так что вы тут разбирайтесь, а уж я – к себе, потихоньку…

Дима выходит. Охлобыстин возвращается. Он замечает что-то такое в услышанном разговоре, что заставляет его напрячься.

К а р я к и н а (некоторое время наблюдает за Охлобыстиным). Странный он человек, издерганный… трудно с ним работать.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Он прав, и это вам не нравится.

О х л о б ы с т и н . Никак не понять, о чем вы…

К а р я к и н а . Иван Антонович, у нас свои дела, вас они не касаются…