На линии огня. Слепой с пистолетом
Шрифт:
Пиджак Хорригана был расстегнут, чтобы было легче выхватить револьвер из-под мышки, когда он стоял на цементном порожке и пытался позвонить в дверь. Никакой длиннорогой звероподобной таблички с именем владельца дома на двери не было.
Ответа не последовало.
Поскольку звонка изнутри не было слышно, Хорриган постучал. Опять без результата. Он попробовал еще раз, а затем движением согнутого пальца поманил за собой Д’Андреа, который, откровенно говоря, был немного напуган этим царством запустения.
Как и следовало ожидать,
— Фрэнк, — зашептал Д’Андреа, схватив партнера за локоть и не на шутку нервничая. — Зачем он тебе?
— Это ключ, — прошептал Хорриган в ответ.
Он выбрал окно и ручкой пистолета выбил стекло. Звон был приглушен тяжелой задернутой занавесью за ним. Он аккуратно просунул руку в образовавшееся отверстие и осторожно ощупал пространство между гардиной и рамой в поисках щеколды. Найдя, он открыл се и поднял окно вверх.
Из-за чертовой занавески, в которой он наполовину запутался, он не разглядел угол стола у окна и, шагнув внутрь, споткнулся об него и грохнулся на застеленный ковром пол, не поранившись, слава Богу, ни одним и разлетевшихся осколков.
Он не ожидал, что в комнате окажется так темно: все шторы задернуты, мрак такой, как в полночь. Глаз немного привыкли, и он поднялся на ноги, проходя мебелированную по шаблону и оттого безликую гостиную с большим каменным камином. В этот момент о: почувствовал, как что-то холодное и металлическое прикоснулось к его уху.
Дуло револьвера.
Голос был тихим, мягким, но достаточно угрожающим.
— Стоять! И не вздумай пошевелиться.
Рука скользнула к нему под пиджак и извлекла от туда его 38 калибр.
Хорриган рискнул на боковой взгляд. Не шевеля головой, только глазами. Парень был крупный, почти здоровяк, но с совсем еще детским лицом. Молод, не старше двадцати восьми. Деловой костюм. Не грабитель. Не Бут. Кто же он, черт возьми?
Все эти мысли отняли не более половины секунды следующие полторы были посвящены Д’Андреа, пролезающему в то же самое окно, так же запутавшемуся занавеске и споткнувшемуся об угол стола.
Забравшись в комнату и стоя на четвереньках, Д’Андреа озирался вокруг расширенными и застывшими от ужаса и изумления глазами. Все это отвлекло оруженосца ровно настолько, чтобы Хорриган успел достал свою автоматическую дубинку из-за пояса и направит ее на своего захватчика. Дубина выстрелила на всю свою двухфутовую длину, врезав парню в бедро с силой лошадиного копыта, опрокинув его на колени. Револьвер вылетел из его руки и шлепнулся под стул в нескольких футах.
А затем Хорриган оказался за спиной сукиного сына используя дубинку для удушающего захвата. Д’Андреа наконец, вытащил свою пушку и, жмурясь и дрожа, направлял ее то на партнера, то на захваченного в плен.
Хорриган продержал свой захват ровно столько, чтобы парень понял, что
— Ну и что за скотина ты есть?
Парень тяжело дышал. То ли он запирался, то ли собирался говорить. Хорриган не был уверен. Он поднял парня на ноги и, схватив его за лацканы пиджака двумя руками, более или менее внятно повторил свой вопрос буквально нос к носу с перепуганным обитателем темной норы.
И голос за его спиной, вовсе не угрожающий и почти усталый, произнес: «Отпусти его, Хорриган».
Хорриган крутанулся, выставив обезоруженного им парня перед собой, как щит, и крикнул Д’Андреа: «Эл?»
Д’Андреа неуверенно пробубнил: «Я… Я держу его».
Партнер направил свой пистолет на высокого, чисто-выбритого человека средних лет в темном, хорошо сшитом костюме и безукоризненном красном галстуке с белыми полосками. Он был столь же откровенно и незабываемо красив, как дорогой мужчина фотомодель, но глаза его были непроницаемо мертвенно голубыми.
Хорриган не был знаком с этим человеком, но он чувствовал, кто он такой… и тошнота опять начала подниматься по горлу. Не от болезни, по крайней мере, теперь.
— Мы в одной команде, агент Хорриган, — мягко произнес человек. Медленно, осторожно он поднял свою ладонь и предъявил свое удостоверение.
Хорриган подтолкнул свой живой щит, чтобы подойти поближе и посмотреть.
— Роберт Коппинджер, — зло сказал он, рассмотрев удостоверение ЦРУ. — Нарядили тебя, как на службу. А как насчет малыша?
— Он со мной.
Хорриган отпустил агента с детским лицом из захвата, на прощанье грубо шлепнув его по боку. Он обратился к Коппинджеру, стоящему всего лишь в нескольких дюймах в стороне, напрягая свой взгляд и нацеливая его на агента.
— Кого ты пасешь здесь, призрак? Меня или Лири?
Коппинджер попытался улыбнуться дружески, но вышло несколько покровительственно.
— Фрэнк. Пожалуйста. Мы в одной команде.
— Ты не ответил на мой вопрос.
Агент ЦРУ, сохраняя гримасу улыбки, отошел и сел на легкий стул, под которым все еще валялся револьвер оруженосца и демонстративно положил ногу на ногу.
— Мистер Лири, — тихо заявил он, — должен принадлежать нам.
Это помеха. Это жуткая помеха…
— Ну разве не мило, — едко произнес Хорриган. — Знаешь ли ты, что твой подопечный угрожает убить президента?
Коппинджер нахмурился, он казался почти смущенным. Он неловко взмахнул руками.
— Да, но… мы не принимали это всерьез…
— Вы что?
— Мы не принимали это всерьез, до тех пор, пока ты не достал его отпечатков.
Гнев Хорригана был неукротим, хуже, чем его недавняя лихорадка.
— Так значит, отпечаток был в компьютере. Идентифицирован. Суки! Суки вы, парни.
— Мистер Хорриган…
— Как это мило! Вы и ФБР, вы все еще в одной кровати в согласии с великой традицией Эдгара Гувера.