На линии огня
Шрифт:
Увидев его, мэр расплылся в улыбке.
— Как наши дела? — спросил он.
— Плохи наши дела, — ответил полномочный представитель. — И наши, и ваши. Надо поговорить.
Помощник подождав, когда они отойдут в сторонку, двинулся следом, чтобы принять участие в разговоре.
— Я только что говорил по телефону с каким-то парнем, — сказал представитель. Это был сильно потеющий, начинающий лысеть человек. — Он угрожает поджечь Всемирный торговый центр.
— В таких случаях всегда ставят условия, — заметил мэр. — Что он хочет?
— Десять
— А как вы думаете, это не маньяк? — спросил мэр.
— Не знаю, что и думать. Но думаю, что нет.
— И вы намерены ему заплатить? — спросил мэр.
— Да где же мне взять десять миллионов долларов?!
Мэр рассмеялся. Из-за резкого снижения доходов от мостов и туннелей, связывавших город с окружающим миром, экономическое положение Всемирного торгового центра оказалось столь же шатким, как и надежды на запасы нефти Саудовской Аравии.
— Так чего вы от меня хотите?
Представитель беспрестанно потирал руки, будто пытаясь стереть с них какую-то душевную грязь.
— Защитите наши здания. За них еще не рассчитались!
— Ясное дело, — сказал мэр. — И что вы хотите? Я могу выделить вам шесть бойскаутов. Ну, еще, пожалуй, членов Лиги женщин-избирателей. Они могут носить воду в своих записных книжках.
Его перебил помощник.
— Мэр, по-моему, вам следует ответить на этот звонок.
Мэр кивнул.
— Подождите, — сказал он полномочному представителю и, подойдя к телефону, снял трубку и нажал клавишу.
— Мэр слушает, — сказал он и, помедлив, ответил:
— Не делайте этого!
Посмотрев на своих собеседников, стоявших в углу, он покрутил головой. Затем посмотрел на телефонную трубку, так, будто она неожиданно замолчала.
— Это ваш поджигатель, — сказал мэр, обращаясь к представителю. — Говорит, что мне уже должно быть об этом известно. Десять миллионов долларов или близнецы расплавятся.
Помощник сказал:
— А сможет? Насколько мне известно, эти здания сделаны из огнеупоров.
— Говорит, что сможет, — ответил мэр и добавил: — Пошлите полицейских на восточный морской терминал, что на Въезде Рузвельта.
— Зачем? — спросил помощник.
— Он сказал, что там здание тоже сделано из огнеупоров, и, чтобы показать нам, на что он способен, он его уничтожит.
Помощник бросился к телефону, схватил трубку и стал звонить.
Полномочный представитель покачал головой.
— Нужно прекратить эту забастовку, — сказал он мэру.
— Ну да. И дать им этот день открытия охоты на оленей?
— Дайте им хоть самого черта, — ответил представитель. — Дело серьезное.
— А вы дадите своим полицейским выходной в этот день? — спросил мэр.
— Меня об этом не просили. А вас просили, — ответил представитель, отирая брови мокрым носовым платком. — Это очень важный момент.
— Есть вещи и поважнее, — сказал мэр и посмотрел на своего помощника.
Тот медленно опустил трубку, так, будто не мог
— Худшее, что можно было ожидать? — спросил мэр.
— Да, — ответил помощник. — Мы опоздали! Полиция говорит, что морской терминал превращен в груду камней. Вспыхнул, как спичка, и горел так жарко, что казалось, будто камни плавятся. Пятеро или шестеро погибли внутри.
— Уступите, — сказал представитель. — Уступите! Договоритесь!
— Убирайтесь отсюда! — сказал мэр. — Меня от вас тошнит!
К полуночи пожары полыхали уже по всему городу, и, когда самолет с Римо и Чиуном заходил на посадку над аэропортом Джона Ф.Кеннеди, им показалось, будто небо над городом сияет.
Направляясь к машине, взятой напрокат, в Манхэттен, Римо слушал по радио последние известия: "В дело пошла национальная гвардия, губернатор отдал это распоряжение после того, как его в конце концов нашли на открытии новой дискотеки «Бьютифул пипл».
«Мэр обратился к общественности с призывом встать как один на борьбу с пожарами в городе. „Я верю, что вы откликнетесь“, — сказал мэр».
«Пресса сообщает, что обе башни Всемирного торгового центра блокированы внутренней полицией, но, по какой причине это сделано, не известно. Никому не разрешается появляться на территории, прилегающей к этим гигантским сооружениям».
— Что будем делать? — спросил Чиун.
— Мэр сидит в ратуше, — сказал Римо. — Поедем туда. Похоже на то, что Всемирный торговый центр попал в список этого Спарки.
Глава четырнадцатая
Спарки совсем сбесился. Солли Мартин понял это, когда ему пришлось вытаскивать мальчишку из морского терминала. Здание рушилось, слышались крики заживо сгоравших людей, а Спарки Мак-Герл хотел остаться там и дождаться приезда полицейских, чтобы превратить их в пепел. Когда Солли тащил его к машине, глаза мальчишки горели неистовством — смертоносным неистовством.
Мартин двинулся в нижнюю часть города, затем по тоннелю Холланд, ведущему из Нью-Йорка в Джерси-сити. Возле гостиницы «Холидей» они свернули налево и поехали на юг, к центру старого, приходящего в упадок города.
У сгоревшей ратуши они снова повернули налево и двинулись обратно к Гудзону, за которым виднелся устремившийся в небо Нью-Йорк.
Биржа, целый день занятая работой с солидными акционерными фирмами и горсткой крошечных котельных, предлагавших свои грошовые акции по телефону клиентам, для которых даже телефон являлся большой роскошью, была темна и пуста. Солли припарковал машину возле деревянного бруса, предназначенного для того, чтобы оставленные машины не могли случайно скатиться в мутные воды Гудзона, который в этом месте был до такой степени загажен, что, прежде чем машина опустилась бы на дно, до которого было не так уж далеко, с нее слезла бы вся краска.