Шрифт:
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Южный Афганистан, 1983 год
Глава первая
Командир роты материального обеспечения старший лейтенант Александр Черников вот уже почти час пытался уснуть в своем отсеке офицерского модуля, но не мог — из-за того, что работавший до сих пор без каких-либо проблем кондиционер БК-1500 ни с того ни с сего вдруг задребезжал всеми своими внутренностями. Поняв, что уснуть не удастся,
— И какого хрена?
Сбросил пепел в пепельницу из панциря черепахи. — Черт бы побрал эту технику. И ведь охлаждает, но с чего затарахтел? Толку теперь от охлаждения, когда хрен уснешь под эту музыку?
Дверь открылась. В отсек вошел командир первого взвода роты, прапорщик Зайцев, ровесник Черникова. Им обоим в мае исполнилось по 25 лет.
— Разрешите, товарищ старший лейтенант?
— Ты уже вошел, — буркнул Черников.
— Вошел, — согласился прапорщик. — И что увидел? Вернее увидел и услышал? То, что командир сидит и разговаривает сам с собой. Это ненормально. Скажу больше…
Командир роты перебил взводного:
— А ты, Илья, кроме моих разговоров с самим собой, больше ничего не слышишь?
— Нет. Хотя… кондер дребезжит.
— Вот!
— Так ты чего, с кондером разговаривал?
Черников осуждающе посмотрел на подчиненного:
— Думай, прежде чем говорить.
— А, понял! Ну так бы и объяснил. А кондер ерунда, у нас часто барахлит, сейчас исправим это дело. У тебя отвертка есть?
— Отвертка? — переспросил старший лейтенант. — Понятия не имею. Впрочем, глянь в тумбочке, может и завалялся какой инструмент от Толстого.
— Да, не повезло Кольке, два года здесь отпахал, сколько раз на войну ходил, ни одной царапины, а перед заменой желтуху подхватил. Ладно бы если в первый раз, а то ведь во второй. Конец печени. Теперь комиссуют по инвалидности. Обидно. А ведь я ему говорил: «Хоть по сто граммов, но спиртику каждый день принимать надо. Тогда ни одна зараза не возьмет». А он же, принципиальный, ни капли в рот не берет, завязал. Вот и дозавязывался.
— Любишь ты пустословить, Илья. Делом займись, коли сам напросился. Или через сутки и меня в госпиталь отправят, в отделение для душевнобольных. От этой какофонии легко с ума сойти можно. Хотя здесь можно свихнуться и без нее.
— Ты прав.
Прапорщик открыл ящик прикроватной тумбочки и воскликнул:
— О, «ТТ»! Где взял, если не секрет?
— Ребята-пехотинцы подарили.
— Хорошая вещь. Только что ты с ним делать будешь? Скоро замена, в Союз ствол не возьмешь…
— Тебе подарю.
— Ловлю на слове! Мне еще год в Афгане париться, пригодится. От «ПМ» толку как от рогатки.
— Как будто тебе часто стрелять приходится.
— Часто, не часто, а всякое может случиться. Так, отвертки нет, есть обломок стамески.
— Не знаю.
— Ладно, попробуем обойтись обломком стамески. Ты, командир, пересел бы на соседнюю кровать.
Черников пересел. Взводный встал на каркас кровати ротного, начал ковыряться в корпусе кондиционера. Вскоре снял переднюю панель:
— Так, есть! А ну, что здесь барахлит? Понятно. — Он взглянул на Черникова: — Коробок спичек лишний есть?
— Этого добра хватает, а зачем тебе спички?
— Дай один коробок.
Ротный протянул взводному спички. И практически тут же кондиционер заработал, как и прежде, бесшумно — дребезжание прекратилось.
— Вот так, учись, командир, пока я живой! — усмехнулся Зайцев.
— Что ты сделал?
Поставив панель на место и спрыгнув с кровати, Зайцев объяснил:
— Там, внутри, трубки. От вибрации они смещаются друг к другу. Ну, и дребезжат, как соприкоснутся. Надо развести трубки, я так и сделал, а коробок между ними вставил, чтобы больше не смещались. В общем, полный порядок.
Черников покачал головой:
— Да, техника…
— Хорошо, хоть такая есть. У наших соседей из артдивизиона сгорел БК. Наглухо. Замкнула проводка. И теперь они в духоте маются.
— Чего новый не выпишут? На складе их шесть или семь штук стоят.
— А то ты нашего зампотыла не знаешь? Да он скорей удавится, чем кондер выдаст. Его же аборигенам за приличные бабки загнать можно. А ты говоришь, выдаст. Ребята обращались к нему, сказал, сдавайте сгоревший кондиционер в ремонт. В ремроту, словно там рембыттехника какая. А пока, мол, вентилятором обходитесь.
— Почему к полкану не обратились?
— Не знаю. Может и обращались. Но кондера у них до сих пор нету.
Зайцев так же закурил и присел на кровать Черникова.
— А ты, собственно, зачем пришел, Илья? — спросил ротный.
— Выпить предложить. У меня в заначке фляжка спирту имеется, подумал, почему бы с командиром в выходной не выпить?
Черников, погасив окурок, спросил:
— Ты по части долго мотался перед тем, как ко мне заглянуть?
— Да считай с завтрака.
— Понятно.
— Что тебе понятно?
— Столько времени на солнце проводить нельзя. Вредно для головы, идеи начинаются глупые рождаться.
— Ты на что намекаешь?
— На то, что только после хорошего перегрева в башку может прийти мысль жрать спирт в сорокаградусную жару!
— От кого я это слышу? Не ты ли в прошлую…
Старший лейтенант повысил голос:
— А вот обсуждать действия командира тебе, прапорщик, не положено! Так что заткнись, пожалуйста!
В прошлую среду офицеры подразделения тылового обеспечения полка отмечали день рождения начальника вещевого склада. Ну и перебрали — да так, что их пришлось по модулю на руках разносить. После чего командир объявил всем участникам пьянки по выговору.