На линии судьбы
Шрифт:
В дверь осторожно постучали. Я вздрогнула от неожиданности, контакты с Иваром до встречи с продавцом не были предусмотрены.
Посчитав, что паниковать рано, я надела маску, открыла дверь.
Я ожидала увидеть кого угодно, но только не женщину-портье. В руках она держала поднос с двумя большими тарелками, накрытыми крышками и кувшином.
– Я подумала, - смутившись, заговорила она, наткнувшись на мой удивленный взгляд, - что вы не захотите спуститься вниз.
– Я смотрела все еще непонимающе.
– На ужин. У нас едят в общем зале.
Первые
– Спасибо, - пропуская ее в комнату, проговорила я. Безжизненно.
– Я заплачу.
– Не надо, - накрывая на стол, она обернулась лишь на миг, но в ее взгляде.... Слезы выступили у меня на глазах, не выполняя приказ: держаться!
– Это малое, что я могу для вас сделать.
Бежать! Бежать отсюда, чтобы не видеть, не чувствовать, не быть!
Почему он не добил меня, почему просто не увеличил мощность парализатора, заставив сердце остановиться?!
Знал ли Ивар, на что меня обрекает?!
Не знал, и даже не догадывался. Он был мужчиной, для него мои метания выглядели бессмысленно. У него была цель, я могла помочь ему ее добиться. Все остальное не имело значения.
– Спасибо!
– прошептала я вновь слова благодарности. Хотелось закрыть лицо руками, чтобы она не видела, как влага мутит мой взгляд, как судорожно я ломаю пальцы, в попытке взять себя в руки.
Мне повезло, она не стала навязывать своего сочувствия. Лишь улыбнулась, грустно, и покинула номер, оставив вместо себя легкий аромат духов.
Я даже знала, масло каких именно цветов стала их основой.
Тем утром, когда я сбегала из спальни Индарса, их букет стоял у изголовья кровати.
Рыдания рвались из груди, не сдерживаемые ни силой воли, ни пониманием, что изменить они ничего не в силах.
Мне было страшно! Наверное, впервые в жизни страшно до желания прекратить все одним точным ударом. Это было так просто....
Но не для меня. У меня было для чего жить. Ради отца, которому я не сказала, что уже давно простила его за все. Ради Искандера, который совершил ошибку и полюбил меня. Ради своего экипажа, который без меня больше не будет лучшим.
Ради мести, которая обязательно свершится.
Потому что этой боли я Шахину не прощу! Ивара я уже почти оправдала.
* * *
– Я сам выбрал свою судьбу и не жалею об этом.
Артур сообщил место и время встречи, как раз только добраться. Искандер такой предосторожности не удивился. И даже мысли не возникло, что брат не доверяет. Просто... у каждого из них была своя игра, свои правила.
– Разве сейчас об этом идет речь?
– Канир остался у двери, прислушиваясь к звукам, доносящимся из коридора. Артур контролировал окно, пристроившись сбоку от него.
Сканерам, глушилкам и прочей технике доверяли, но... предусмотрительность уже давно стала инстинктом.
– Я чувствую твое осуждение, - заметил младший, на миг взглянув в глаза старшему. Комната была небольшой,
– Но не знаешь, к чему оно относится, - спокойно заметил Искандер.
– Объяснишь?
– Взгляд Артура метнулся к комму, но его экран так и остался темным.
В отличие от всех остальных, он надеялся не только на чудо, но и на удачливость Таши. Если ей удастся добраться до кого-нибудь из его друзей....
Сэйвы не отвечали, но оставалось кольцо. Голос Шахина был язвительным, когда он сказал, что оставил ей свидетельство помолвки, даже не догадываясь, что испытал Артур, услышав его слова.
Шанс. Минимальный, но он был, давая надежду.
– Я столько лет считал тебя отступником....
– Не меня, - поправил его Шорн, кажущимся безразличием скрывая легкую горечь.
– Тамраса. Я - не он.
Как будущий кангор отрекался от своего рода, клянясь быть родичем для каждого скайла, так и переходя на службу кангората, отказывались от своей крови. Для одних эта церемония проходила в большом зале дворца правителя. Торжественно, в присутствии всех каниров, присягая словами, которые произносили предки на протяжении тысяч лет.
Для других служение становилось клеймом отступника. Их тоже вычеркивали из родовых книг, но не с гордостью - с презрением. Об их дальнейшей судьбе предпочитали не думать, не догадываясь, что скрывалось за мнимым предательством своему народу.
Искандеру, как каниру, было известно больше, чем другим. Но и он не мог предположить, кем стал один из его братьев, которого он сам назвал отступником.
– Знаю, - усмехнулся Искандер.
– Но это тяжело, вас у меня было шестеро, остался....
– Двоих на род вполне хватит, - теперь улыбка Артура была насмешливой. Но она тут же погасла.
– А ведь ты меня опередил.
– Я не вижу, чтобы ты был этим расстроен.
– Сканер очерчивал круг за кругом, от глушилки было лишь едва заметное, но неприятное ощущение. Работала она на полную мощность.
К Шорну в среде вольных относились по-разному, но и друзья, и враги сходились в одном - он был сам по себе. Стань кому известно об этой встрече, столь тщательно создаваемая легенда могла рухнуть в одночасье.
– Ты ведь пришел не за этим?
– Взгляд Артура стал жестким. Продолжать говорить о Таши он не хотел. Понимал, что в ее исчезновении нет его вины, он сделал все, чтобы вывести девушку из-под удара. Вот только оказалось, что этого всего - мало.
То ли дерзость Таши переполнила чашу терпения Шахина, то ли ему стало известно об ее довольно таки близких контактах с Союзом, то ли... то ли он понимал, что ее смерть вызовет именно ту волну, которая ему и была нужна.
Себя, как причину, он не рассматривал, если только косвенную. Он доказывал это Тадеусу, который не хотел принимать его мнение во внимание, он готов был убедить в этом, если потребуется, и Искандера. Шахину не нужна была его база, Шахину нужен был он, лояльный, на этой базе.