На милость победителя
Шрифт:
– И где моя мама? – улыбнулась Камилла.
Галя Зубова, как только все разошлись, накинула на плечи шубку и, взяв с собой остатки хлеба, вышла на улицу.
«Уже весна», – подумала она, глядя на прозрачно-голубое небо и на стайку синичек, примеченную еще из окна кухни.
– Только вам голодно и холодно, бедолаги, – прошептала она и оглянулась в поисках кормушек. И, к своему удивлению, не нашла ни одной. Высыпала кусочки хлеба под дерево и отошла чуть в сторону, с интересом наблюдая, как маленькие проворные птички слетаются вниз. Вот самая бойкая отхватила большой кусок, а другой
«У всякой пташки свои замашки, – вспомнилась вдруг поговорка Янхеля. – Люблю, Галочка, за птицами наблюдать, – будто услышала она его голос. – У них все как у людей, только честнее».
Галина посмотрела на чернеющий газон, где, словно грязные пятна, белели снежные проталины, и сама подивилась. Птицы склевали все крошки. Ничего не оставили.
«Точно как люди, – мысленно усмехнулась Галина и снова подняла лицо к робкому весеннему солнышку. – Хорошо, – подумала она. – Лишь бы у Камочки сложилось все. Помоги, боженька! – взмолилась искренне, от всей души желая единственной дочери счастья. – Пусть и этот лысый поц за младшую дочку помолится своим богам, – пронеслось в голове. – Нужно сказать Марку. Пускай передаст». – Галина прошла чуть дальше и, выйдя к большому красивому очагу и бассейну, затянутому пленкой, оперлась о невысокий парапет. Воспоминания, будто тараканы, полезли изо всех щелей. Вспомнился ресторан в центре Ялты, куда ее пригласил странный кавалер, и удивленное лицо Янхеля Лернера, на чей мрачный взор она наткнулась сразу же, стоило войти в зал. Неожиданно кавалер напился и начал бузить, его быстро вывели из зала. Она уже собралась расплатиться за незамысловатый ужин, когда к столику подошел Янхель.
– Включи в мой счет, – велел официанту и строго глянул на учительницу сына. – А я думал, ты не такая, – протянул он.
– Какая? – вскинулась она. – Прокаженная или калечная?
– Шикарная, – хмыкнул Лернер и ни с того ни с сего поцеловал ей руку. – Поехали на Ай-Петри, – предложил негромко.
– А поехали, – улыбнулась она. И завертелось все. Ох, как, мамочки, завертелось!
Галина подавила вздох и уже собралась идти обратно в дом, когда услышала за спиной шаги. Обернулась на звук. И уставилась на знакомое, сильно постаревшее лицо.
– Здравствуйте, Галина Евгеньевна, – просипел здешний охранник. – Узнали?
– Нет, – соврала Зубова. – Кто-то из ваших детей учился у меня? – спросила привычно. – Учеников помню всех, а вот родителей… Извините!
– Да нет, – улыбнулся охранник, – я на Педагога работал в девяностые. Фима. Может, помните? – осведомился с надеждой.
– Нет, – снова солгала Галка. – Дружков и соратников Янхеля я не знала, а потом забыла. Но привет могу передать при случае. Как вы говорите? Фима?
– Ну да, ну да, – закивал тот. – Только ничего передавать нет нужды. Мы созваниваемся с Лернером. Великий человек… А простой какой…
«Ленин в Горках, блин, – чуть не ляпнула Зубова. – Тоже лысый…»
А вслух заметила:
– Тут теперь наша дочка живет. Камилла. Охраняйте ее, Ефим.
– А я знаю, – радостно похвастался тот. – Как в первый раз здесь увидел, так и признал сразу же. Она-то меня не помнит…
– А это и не важно, – отмахнулась Галина и уже хотела пойти к дому, как Фима пробурчал недовольно:
– Девчонка у вас хорошая, а этот фрукт – настоящий говнюк! Лучше бы с ним не связываться…
– Мы с Янхелем не лезем в личную
– Марк, – позвала требовательно, ворвавшись на кухню. – Мы тут не загостились? Мне домой пора!
– Конечно, Галина Евгеньевна, – тотчас заверил ее бывший ученик. Он оставил недопитую чашку с чаем и ласково глянул на Фокину. – Поедем, Танья?
Немного позже, наблюдая, как из-под навеса на дорожку выезжает Фокинский Туарег, Галина мельком глянула на Марка. Сжала его пальцы и прошептала чуть слышно:
– Мне кажется, я поняла, кто подставил Камочку.
– Я тоже, – буркнул Марк. – При Татьяне ни слова. Прошу.
– Да ни за что, – хмыкнула Зубова и радостно помахала на прощание стоявшей у окна кухни дочери.
«Ну погоди, старый пень, – мысленно обратилась она к бывшему мужу. – Поеду в Израиловку и сама врежу по лысой башке. Заигрался ты, Янхель. Ох, заигрался!»
Глава 16
– Она тебе совершенно не пара, – прошипела Галина, стоило Татьяне выйти из машины.
Марк всмотрелся в спину спешащей к инспектору ДПС любовницы. Увидел, как Таня всплеснула руками, что-то доказывая.
– Она похожа на вас, Галина Евгеньевна, – словно школьник, улыбнулся Марк. – Как встретил ее, обалдел. Ну будто сестра-близнец…
– Спасибо, – перебила Зубова. – Мне брата с лихвой хватает. И ничем она не похожа… Вот придумал, – отмахнулась она, нервным взглядом выхватывая с заднего сиденья Таню Фокину, идущую вдоль обочины. Худая блондинка лет сорока в норковой шубке и на каблуках.
– Очень похожа, – радостно подтвердил Марк. – Я ведь в школе был в вас влюблен. А вы, наверное, и не догадывались, – протянул он, стараясь говорить небрежно.
– Конечно, знала, – довольно улыбнулась она. – Учителя такие вещи сразу чувствуют. Но и ты у меня ходил в любимчиках, Марк. Неужели не помнишь? – вздохнула она, проводя ладонью по кожаной обивке сиденья.
– Помню, – ухмыльнулся он и добавил резко: – Вы мне ничего сказать не хотите? Вы же не зря во двор выходили птичек кормить…
– Один из охранников Герцога, Фима Мельник, работал раньше на Янхеля. Когда еще во двор въезжали, он мне знакомым показался. Вот я и пошла на разведку. А что разузнал ты?
– Значит, все-таки папин телохранитель, – криво усмехнулся Марк. – Не ожидал я, Галина Евгеньевна, – бросил он задумчиво.
– Думаешь, твой отец причастен к пропаже денег? – поинтересовалась она невесело. И по ее тону Марк понял, что и сама Галина решила так же.
– Многоходовочка вполне в папином духе, – пробурчал он. – Там у Романа кто-то отключил камеры наблюдения за час до его приезда с Камиллой. Буквально на несколько минут. Словно контакт отошел или другая случайность. Демьяновского тут винить трудно, – поморщился он, наблюдая, как Татьяна машет руками и что-то оживленно рассказывает дэпээснику. – Охрану Роман в тот день отпустил. Не хотел смущать Камочку. В доме, по его словам, никого не было. Да и они с Камиллой не проходили далеко. Кухня, спальня. Жарили мясо, пили вино, целовались. Сразу после кражи Роман просматривал записи с камер и никого не увидел. Да оно и понятно, если нервы на взводе. А прошлой ночью, когда они с Камиллой помирились, пересмотрел еще раз. Ну и заметил чуть смазанный отпечаток ноги на ступеньке.