На миру и смерть красна
Шрифт:
– Наверняка, - заверила я его.
– Меня, например.
– А деньжата у тебя водятся?
– оглядел мою обстановку Сопляк.
– Есть маленько.
– Тогда сговоримся, - хлопнул он по колену.
– Значит, так - моя информация стоит сто баксов.
– Утром стулья, вечером деньги, - пошутила я.
– Обратитесь в фонд помощи беспризорным. Я не занимаюсь благотворительностью.
– Да ты погоди гнать, - недовольно нахмурился шкет.
– Я дело говорю.
Он вскочил со стула и прошелся шаркающей
– Сделаем так, - предложил он.
– Я потихоньку начинаю рассказывать, и, если тебе это по кайфу, ты отстегиваешь капусту. Идет?
– Давай попробуем.
Сопляк откашлялся и таинственным шепотом спросил:
– Про "черное братство" слыхала?
– Еще нет. Там что, негры?
Сопляк громко расхохотался.
Смеялся он долго и со вкусом. Закончив, мой гость шумно высморкался в нечто скомканное, когда-то явно бывшее носовым платком:
– Да нет, это психи здешние. Которые сходки при свечах устраивают.
– Вот как?
– Ну да, - внушал мне Сопляк.
– Стольник кладешь?
– Пока нет. Подкинь еще что-нибудь.
– Ох, и прижимистая мне тетка попалась, - вздохнул мальчишка.
– Ну ладно, слушай дальше. Могу подсказать, где находится одно очень интересующее тебя существо женского пола.
Я открыла кошелек и продемонстрировала Сопляку уголок купюры.
– Достань целиком, а, - попросил шкет задушевным голосом.
– Уж больно мне взгляд ихнего президента нравится.
Налюбовавшись на Франклина и повертев туда-сюда голограмму в правом нижнем углу. Сопляк объявил:
– Так вот, Танечка. Девка, что ты ищешь, в ихнем братстве околачивается.
– Трехлетний ребенок? Околачивается?
– Ну Катя эта самая, что в "Соколе" работала да шашни с хозяином крутила, - пояснил Сопляк в ответ на мой вопросительный взгляд.
– Так что за братство-то, голубчик?
– Официальное название у них - "Братство разума", - объявил Сопляк, аккуратно засовывая банкноту в пачку из-под сигарет.
– А "черное братство" - это ихние закрытые молебствия для особо одаренных членов.
– И где эти молебствия, как вы выражаетесь, имеют место происходить?
– Во флигеле дома, где они лекции читают про всяких придурков, пояснил мальчишка.
– Надо бы к ним наведаться, - вслух подумала я.
– Запросто, - хлопнул меня по плечу Сопляк.
– Я с бабой ихней знаком, вроде монашки такая вся, строгая. Марфой зовут.
– А вы там с какого боку, молодой человек?
– Слежу помаленьку да на ус мотаю, - Сопляк провел у себя ладонью под носом на том месте, где у него должны были бы располагаться усы.
– Только меня на ихние сходки еще не допущают. Я у них навроде как с испытательным сроком. На исправлении то есть.
– Знаешь что, - предложила я, - давай завтра там и встретимся. На лекции. Ты мне все покажешь и объяснишь, что к чему.
– По рукам!
И Сопляк с размаху хлопнул раскрытой ладонью по моей протянутой руке.
...Я подсела к телефону и набрала номер Соколовых.
После первого же гудка трубку сняла Ирина.
– Пока мне нечем вас особо порадовать, - отчитывалась я.
– Но предположительно мной установлено местонахождение Измайловой. Завтра я намерена попробовать установить с ней контакт.
– Ради Бога, будьте осторожней, - попросила меня Ирина.
– Если с Машенькой что случится, я не переживу.
"Врешь, - с грустью подумала я, - но сейчас это не суть важно".
– Я хотела бы немного поговорить с вашим супругом, - попросила я.
– Он занят сейчас... А я не могу вам помочь?
– настороженно спросила Ирина.
– К сожалению, нет, - ответила я.
– Пожалуйста, пусть перезвонит мне, как только освободится. Я не буду отходить от телефона.
Мой аппарат заверещал через три минуты.
– Татьяна?
– послышался в трубке голос Андрея.
– Вы хотели со мной поговорить?
– Совершенно верно. Мне срочно нужно встретиться с Анжелой.
– С Анж... Ах, да, - спохватился Андрей. Очевидно, Ирина была рядом с ним.
– Но зачем?! Неужели вы полагаете, что... что этот человек замешан в похищении?
– Полагаю, - твердо сказала я.
– Я бы не стала вас беспокоить понапрасну.
– Хорошо, подождите минуточку, - торопливо отозвался Соколов.
"Наверное, он перешел с телефоном в другую комнату и плотно закрыл за собой дверь", - подумала я.
– Серафимовича, дом одиннадцать, - послышался в трубке хриплый шепот Андрея Соколова.
– Но скажите мне, ради Бога, зачем вам понадобилась Анжела Райнис?
– Я просто делаю свою работу. И это очень сложная работа. Сейчас я еще не готова рассказать вам все, но надеюсь, что скоро мне представится такая возможность.
И я повесила трубку.
Взглянула на часы (половина девятого).
На ждущие меня длинные карты Таро, комбинацию которых я так и не успела проанализировать (на первый, самый поверхностный взгляд, гадальные карты говорили о перемене участи, замаскированном недоброжелателе и смертельной опасности).
Решив заняться картами вечером, я накинула плащик и быстро сбежала по лестнице.
Запоздалый троллейбус, грохоча и трясясь, привез меня в район набережной.
Улица Серафимовича, некогда застроенная одноэтажными деревянными домишками и сарайчиками, за последние три года преобразилась до неузнаваемости.
Строгие и неприступные особняки возвышались за высокими сплошными заборами.
А вместо жалких сараев-развалюх рядом с домами теперь стояли баньки да гаражи.
Дом номер одиннадцать весело попыхивал дымом из невысокой трубы.