На моих условиях
Шрифт:
Смыв макияж специальным средством, я захожу в душ, надеясь вместе с утекающей водой избавиться от гнетущих воспоминаний, но они не дают мне покоя. Почему Костя решил, что я соглашусь на бельевую съемку с ним, мне ясно - я никогда ему ни в чем не отказывала. Но что означали его слова, его прикосновения, выражение лица, на котором застыли сожаление и надежда?
В конец запутавшись, я кутаюсь в теплую пижаму и бреду на кухню. Нарезаю несколько кусочков ржаного хлеба тонкими ломтями и отправляю в тостер, делаю пасту из авокадо и достаю кедровые орешки. В моих планах нехитрый ужин и
С момента своего отъезда Андреев звонил мне каждый день. И сегодня, к огромному облегчению, которому мне еще предстоит найти логическое объяснение, он тоже не обманывает моих ожиданий.
Когда мобильный начинает неистово шуметь, я как раз откусываю первый кусочек тоста. Облокотившись на барную стойку, быстро жую хрустящий хлеб и нетерпеливо принимаю вызов.
– Привет, - мой голос слегка дрожит, а в животе словно трепещут крыльями сотни бабочек.
– Здравствуй, - звучит непринужденный ответ.
– Извини, я ем, - смущенно бросаю я, запивая тост чаем.
– Ужинаешь?
– интересуется Максим.
– Пытаюсь, - признаюсь я.
– За целый день почти ничего не ела.
– Правда? Так занята?
– Я была в университете.
– Это несколько часов. А потом?
Замолкаю, внезапно осознав, что мне предстоит рассказать. От волнения начинают потеть ладони, и я вытираю одну, а потом и другую руку о хлопчатобумажные штаны.
– У меня была съемка.
– Что за съемка?
– мгновенно откликается он.
– Ничего особенного, - произношу я, стараясь говорить как можно беззаботнее, чтобы лишний раз не спровоцировать его интерес.
– Небольшая работа на пару часов. Как твои дела? Как думаешь, когда приедешь?
– Только не говори мне, что соскучилась, - тянет Андреев с добродушной насмешкой.
– Я просто спросила, - смущенно отвечаю я.
– Чтобы быть в курсе.
– Не знаю, Влада, - он вздыхает одновременно раздраженно и устало.
– Тут работы непочатый край. Не хочу вдаваться в технические подробности, но с этим месторождением не все так просто, как хотелось бы. По хорошему, мне нужно побыть здесь еще минимум пару недель.
– Так долго, - вырывается у меня вместе с изумленным вздохом.
– Теперь я всерьез подозреваю, что ты ждешь моего возвращения, - произносит Максим с теплой иронией.
Не знаю, что заставляет меня произнести следующую фразу, но откровенные слова срываются с губ раньше, чем я успеваю как следует подумать:
– Без тебя в квартире пусто.
– Влада, - в низком голосе звучит мягкое предостережение.
– Если так пойдет и дальше, я прилечу в Москву первым же рейсом. Или ты только на расстоянии такая смелая?
Его вопрос заставляет меня покраснеть. Господи, да что со мной происходит? С чего вдруг мне взбрело в голову провоцировать его таким образом?
– Ты наверное устал...
– начинаю тихо, получая в ответ добродушный смешок.
– Уже готова сбежать?
– Ты находишься на расстоянии тысячи километров, - напоминаю я с бравадой, которую на самом деле не чувствую.
– Мне даже
– Думаешь, что в безопасности?
– вкрадчиво интересуется он.
– Поверь, это обманчивое ощущение. Я так сильно хочу тебя, что расстояние в тысячу километров мне вряд ли помешает.
Его слова фейерверком вспыхивают в моей голове, отзываясь горячими нервными всплесками по всему телу. Я не в состоянии ответить, поэтому молчу, уставившись в одну точку.
– Что на тебе надето?
– интересуется он низким шепотом, так и не дождавшись от меня ответа.
– Пижама, - говорю глухо.
– Штаны и джемпер с длинным рукавом.
Он хмыкает.
– А под ними?
Внезапно мне становится трудно дышать. Максим может находиться за тысячу километров, но один его голос и подтекст, который он вкладывает в свои слова, заставляют меня трепетать от желания.
– Ничего, правда?
– спрашивает он вкрадчиво, верно толкуя мое молчание.
– Уже поздно, - произношу я охрипшим голосом, остро ощущая как налившаяся грудь трется о мягкую ткань кофты.
– Поздно, - соглашается он, а потом добавляет с дьявольской проницательностью: - Я слышу, как ты дышишь, Влада. Тяжело и коротко. Это должно мне о чем-то сказать?
В волнении прикусываю нижнюю губу, стараясь успокоиться, привести себя в обычное состояние равнодушия и отрешенности. Но сердце стучит слишком быстро, кухня перед глазами плывет, и я уже давно пожалела, что затеяла этот откровенный разговор. Максим мне не по зубам - каждый раз, когда я думаю, что могу сыграть с ним на равных, он опережает меня, не прилагая к этому никаких усилий.
– Я устала.
– Ты невозможная трусиха, - говорит он без тени досады в голосе, напротив в них появляются мягкие дразнящие нотки.
– Но меня даже это не останавливает. Думала о нашем поцелуе?
– Думала, - мой голос звучит вызывающие, но чуть осипший тон выдает внутренне напряжение.
– Видишь, я не боюсь сказать об этом.
– Смелая значит, - усмехается он.
– Хочешь, чтобы я поцеловал тебя снова?
Глава 28
Той ночью я почти не сплю. Чувства, растревоженные Максимом, не позволяют мне расслабиться, а тело никак не желает прислушаться к голосу рассудка, требуя сиюминутного физического удовлетворения. Я забываюсь тревожным сном ближе к рассвету, кое-как смирившись с тем, что именно Андреев стал тем человеком, которому суждено было пробудить мою сексуальность. Шутка ли, от одного его голоса меня бросает то в жар, то в холод, а в голове оживают фантазии, о существовании которых я даже не подозревала.
И ведь нельзя сказать, что я была совершенно неопытной. Парни часто звали меня на свидания, но даже те редкие встречи и еще более редкие поцелуи, на которые я соглашалась, не вызывали у меня какого-то особого пыла. Я думала, это потому, что мои чувства к Косте не позволяют мне оценить достоинства других мужчин. Но, оказывается, любовь не имеет ничего общего с вожделением, ведь в Андреева я точно не влюблена, но ничего подобного той буре пугающих в своей откровенности эмоций до него я не испытывала.