На мотоциклах «Урал» вокруг света
Шрифт:
Ведь — это не шутка — сейчас перестали мы быть русскими. Оглянись назад и узришь щит, хранивший во все времена твою Родину с ярко начертанными словами: «Мужество, Достоинство, Доблесть и Честь!», увенчанный немеркнущей славой минувших поколений. Радугой Радонежа соедини взыскующую память прошлого и сегодняшний день.
Всматриваюсь в себя и думаю, не в том ли моя задача, чтобы объехать мир, не с листа, а в реальном пространстве всеми чувствами и умом познать самобытность, традиции, духовную ценность племён, рас и народов. Сроки исполнились: настало время через неповторимую историю, бесценную, уникальную культуру
Рассвело. Синие тени бродят по нежным снегам. Уже три дня в Турции, а результат слабый, проехали всего 950 км. Мы находимся в глубине страны, в высокогорном районе, над нами все время нависают густые серые штормовые тучи, снег все идёт и идёт, горы, поросшие редким кустарником сильно заснежены, — всё это угнетает.
Полицейские не пускают нас дальше в горы, потому что на дорогах снег не тает, лежит толстым слоем, только ближе к 12-ти часам, если выглядывает солнышко, становится чуть теплей и проявляется кое-где асфальт.
Утром пускают машины, у которых на колесах цепи, но стоило полицейским отвлечься, мы срываемся вперёд. Я еду на «Соло», а Володя с Саньком на «Урале» с коляской. Нарушаем запрет, но ведь у нас истекают визы!
Катастрофически не хватает времени любоваться турецким снегопредставлением. На одиночном мотоцикле передвигаться больше преимуществ: легче управлять, обгонять встречные машины, ямы на дорогах объезжать, а главное — скорость больше. Но зато внимания больше требуется, по сторонам не глянешь!
«Урал» с коляской часто отстаёт, особенно на серпантине и при крутых подъемах: груза много, да ещё Санёк в коляске сидит как противовес, но механику Володе за рулём так спокойней, уверенней, знает, что не перевернётся.
От холода невозможно сдержать дрожь, стужа коленками выстукивает ритмы степ-озноба по бензобаку. Устроившись на ночлег, лишь к утру согреваемся.
В некоторых городах останавливаемся, чтобы перекусить и обогреться в тёплом кафе. Такое впечатление, что в Турции на каждые 10 человек по парикмахерской — наверное, любят делать причёски. Девушки все невысокого роста, исключение можно увидеть только на экранах телевизоров и почему-то только поющие!? Догадка — нет, может такой ныне эталон восточной красавицы?
Вечером стали спускаться с гор. Все мы почувствовали облегчение, когда заснеженные вершины остались за спиной, и счастье, когда увидели внизу зелёные деревья.
Продолжаем спать по шесть часов, остальное время в седле, чтобы успеть вовремя в Асуан. Не знаю, на сколько нас хватит: Володя уже разговаривает мало и не улыбается — устал.
После приграничного города Антакия (Antakya) узкая дорожка, проложенная в густом хвойном лесу, вывела нас к сирийской границе.
Сирия — страна «вкусная»!
Пограничники долго не хотели нас пускать в страну, делали запрос в Дамаск — заподозрили в причастности к военным действиям в Ираке, война началась два дня назад. Придирались к визам. Мы смекнули, что попали в неблагоприятный для нас исторический момент. Наконец, разрешили въезд в Сирию, но всего на двое суток, несмотря на то, что виза у нас была месячная.
Хотели уже уезжать, да не тут-то было — таможня не даёт «добро!» — не пускает —
Сомневаясь в реальности таких поборов, позвонил в российское посольство, но наш консул подтвердил, что платить нужно и нам не отвертеться. Оформление заняло ещё около часа, и в сильный ливень мы рванули вперёд.
На дорогах повсеместно выставлены военные патрули, идёт много машин с военными. Нас иногда останавливают, чаще ночью, но несмотря на военное положение, объявленное в стране, соблюдают субординацию, такт: проверив паспорта, отпускают, не копаются в багаже, нашим гаишникам следует поучиться у них корректности и учтивости!
Дожди так и льют, но всё же стало теплее.
Сирия страна «вкусная», много всяких «печёностей» и «слоёностей»: пирожные, печенье, булочки — в одном кафе насчитали более 20 видов и всё свежее, сладкое. На остановках чаепитие превращалось в маленькое пиршество, а вот с нормальной едой — трудновато: в столовых готовой еды нет, всё нужно заказать и ждать, да и то не знаешь, что тебе «сварганят».
С непривычки не всегда можем проглотить приготовленную на очаге горячую пищу. Может, это действительно очень вкусно, и сирийцы едят да нахваливают, но оно несовместимо с нашим вкусом.
Дороги тут — не зря мы отдали госпошлину! — действительно в прекрасном состоянии, но движение автомобилей в городах беспорядочное, очень интенсивное, водители ПДД не соблюдают, никто никому не уступает: кто успел прорваться первым, тот и едет! Иногда попадаются светофоры, но их чаще всего игнорируют, но в то же время — вот чудесно! — аварий не видели.
Поначалу чувствуешь себя щепкой в произволе некоего водоворота, будто ты в Зазеркалье, где всё происходит наоборот: полное противоречие нашим правилам и разумности поведения на дороге! Но в любом хаосе существует своя внутренняя логика, которая упорядочивает и управляет действиями и событиями. Особый, универсальный, механизм восточной логики очень эффективно и своеобразно проявляется на дорогах крупных сирийских городов, устраняя критические ситуации, провоцирующие столкновение транспорта. Факт безаварийности — очевидное тому подтверждение.
Иордания — Бог не выдал времени
Война в Ираке смешала все наши планы. Пограничники дали два дня, чтобы проехать транзитом Иорданию. Да нам, собственно, больше и не понадобилось, от границы до города Акаба всего 400 км, страна маленькая — нам хватит и одного дня.
Ни в Сирии, ни в Иордании из-за войны не удалось осмотреть достопримечательности, остались исключительно дорожные впечатления. Так вот — дороги ещё лучше, чем в Сирии, ночью светоотражающие катафоты светятся на асфальте, указывают полосы движения. В отличие от Сирии на дорогах есть горячая готовая еда и очень дешёвая; мы — мужики экономные, рачительные, с удовольствием поели, заплатив за всех всего-то $5. Здесь живут тоже арабы, и очень злые на американцев. Встречают они нелюбезно, во взгляде — вражда. Но узнав, что мы — из России, отношение фазу меняется, тогда доверчиво делятся мнением: «Ирак? Гуд! Америка? Вери бед!», или «Путин? Гуд!», значит, молодец — Россия.