На мягких лапах

Крыжановская Оксана Сергеевна

Женщина резко отпрянула, повернулась и с веселой улыбкой сказала:

– Пожалуй, я отправлюсь сейчас, а то время поджимает, уж извини.

Ну вот, она опять, как та улитка при опасности, спряталась в свою раковину. Она всегда так делала, когда задевали ее воспоминания о том времени, когда она не была знакома со мной, поэтому я тоже мало что знала.

– Ива, не надо, прошу,– обеспокоено пробормотал Киан, пытаясь обнять ее

за плечи, но она отстранила его руки и сказала:

– Я пойду, вещи проверю.

Подруга быстро зашагала в сторону коровника, где разместили Фарга.

Киан перевел на меня взгляд, присел рядом на корточки, печально улыбнулся, погладил по голове и пробормотал:

– Ты уж позаботься о ней, потому что ты для нее главное в жизни. Договорились?

Я усмехнулась. Двуногий даже не догадывался, что Ивильмира - это единственное существо в мире, ради которого живу я.

***

Телепортация, как обычно, вызвала гамму чувств, которые заставили вспомнить о своей кровожадной части. Она требовала тотчас вернуться назад и сожрать того двуногого, посмевшего запихнуть миролюбивую часть в этот водоворот. И лишь воспоминания о телепортации, остановили меня от прыжка в исчезающую воронку.

Ивильмира стремглав унеслась в ближайшие кусты и, судя по последующим звукам, преимущество и недостатки телепортации она оценила сильнее, если не сказать глубже всех. Один Фарг отнесся к перемещению спокойно. Толи он уже привык, толи даже удовольствие умудрялся получать.

Подождав, пока бледная женщина вылезет из кустов, мы отправились на север, в затянувший сумраком лес.

– Эх, вот не сидится ж ей на месте, - проворчал конь, спотыкнувшись об выступающий из земли корень.

Я и подруга прекрасно видели в темноте, но конь подобным преимуществом не обладал.

– Какая же там трава была вкусная, - мечтательно продолжил Фарг.

– И молоко, - добавила я.
– Свежее, козье, а какое сладкое.

– Благодаря такой траве и не удивительно, - подтвердил конь.

Через минут пятнадцать, когда солнце уже скрылось за горизонтом и небо стало приобретать темные тона, Ивильмира сказала:

– Привал!

Мы остановились на небольшой полянке, на которой обычно и разбивали лагерь.

Ивильмира принялась устраиваться на ночлег, а я направилась разведать обстановку.

Лес принял меня в свои объятья, словно заботливая мать потерявшегося котенка. Ветер, успокаивая, прошелся по шерсти, а сумрак позволил затаиться от ненужных глаз. Сверчки затянули свои песенки и к ним счастливо прислушивались ДРИГИЕ, которые сегодня были насыщенного синего цвета, а это значит, скоро будет дождь.

Я медленно кралась, любуясь синими бликами и наслаждаясь

пением сверчков, которым подыгрывал ветер, шелестя листвой.

Вначале я услышала легкие, аккуратные шаги, а потом до носа донесся запах. Он одновременно привлек и испугал.

По шерсти, словно молния прошлась, от чего на загривке они встали дыбом, а хвост инстинктивно поджался.

Я очень давно не испытывала подобное, потому что тот, кто вызывал во мне эти чувства, однажды ночью сдался и остался позади. Поэтому испытывать это тянущее чувство, которое может изводить обычную кошку по весне, но не ирусана, я определенно не могла. Но ведь испытывала!

Чувствовала, как принялись плясать задние лапы, как когти впиваются в мягкую почву, и как передняя часть тела желает припасть к земле, чтоб приподнять заднюю.

И пока я стояла и обалдевала от этого чувства, которое около десяти лет не испытывала, хотя правильнее было бы бежать отсюда, не оглядываясь, передо мной появился серо-дымчатый ирусан с яркими зелеными глазами.

Выпрыгнув из кустов, он с любопытством меня оглядел и... так же ошарашено застыл, почуяв мое желание.

Но самое ужасное оказалось то, что у него уже была пара. Это стало понятно по еле заметному чужому на нем запаху.

Мы вообще к собственному запаху относились очень внимательно, разрешая метить себя только вторым половинкам.

Зрачки у кота расширились, принимая форму чуть ли не круга, шерсть приподнялась, а кончик хвоста плавно закачался из стороны в сторону.

Он мягко шагнул ко мне, а я рефлекторно сделала шаг назад, слишком поздно осознав, что это значит.

Ирусан был еще молод, поэтому почуяв мое желание, он не смог утихомирить свое, а я еще вдобавок распалила в нем азарт!

Нужно было, что-то сказать. Не отступать назад, принимая и одновременно кидая встречный вызов, а попробовать решить все мирно, но я почему-то не хотела.

Возможно, столько лет совместного путешествия с Ивильмирой не остались бесследны, потому что я развернулась и побежала, зная, что он кинется следом и что я дам себя поймать.

...Хорошо, что ночью пошел дождь, который смыл с нас запах друг друга.

***

– Ну не х*** ж себе!– потрясенно выдала Ивильмира, прибавляя еще парочку крепких слов. – Зато теперь понятно, зачем им понадобилась именно валькирия!

Я и Фарг удивленно переглянулись, так как нечего удивительного в обрыве, возле которого мы стояли, не находили.

Подруга ногой подбила камень, и он полетел в расщелину. Я быстро прыгнула к краю, желая проследить за его полет, и чуть ошарашено не полетела следом, так как где-то на середине пути камень исчез, так и не достав до каменного дна.