На нашей улице (На улице, где ты живёшь) (Другой перевод)

Кларк Мэри Хиггинс

В половине седьмого утра 7 сентября Марту видели на тропе у океана, куда она отправилась на пробежку. Было это четыре с половиной года назад. Томми нехотя откусил сандвич. И принял решение. Завтра в шесть утра он тоже отправится на пробежку. Может, так ему удастся избавиться от этих треклятых килограммов, но это не главное. У него возникло предчувствие, знакомое по другим расследованиям, — еще немного, и он выйдет на убийцу.

Зазвонил телефон.

— Томми, босс ждет тебя у выхода, — сообщила секретарша Эллиота Осборна.

Когда

Томми подошел к стоянке, Осборн уже садился на заднее сиденье. Заговорил он только после того, как машина тронулась и водитель включил сирену.

— На Хейс-авеню в Спринг-Лейке найдены останки двух тел, причем одно явно пролежало в земле очень долго.

Позвонив в службу спасения, Эмили выбежала во двор. Она заглянула в котлован и увидела нечто, напоминающее человеческое тело, завернутое в плотный черный пластик.

Когда подъехала первая полицейская машина, Эмили ушла в дом и согрела себе чаю.

Большое окно кухни выходило на задний двор. Эмили с чашкой в руке стояла у окна и смотрела, как огораживают котлован. Полицейские фотографы делали снимки. Какой-то мужчина, по-видимому, судмедэксперт спустился в котлован.

В дверь позвонили.

Томми Дагган и Эллиот Осборн стояли на крыльце и ждали, когда им откроют. Оба были совершенно убеждены, что поиски Марты Лоуренс наконец завершились. Медэксперт сказал, что, судя по всему, это скелет человека молодого. Предполагать что-либо относительно разрозненных костей, обнаруженных там же, он отказался — сначала их надо было исследовать.

Томми обернулся и посмотрел на улицу:

— Народ уже собирается. Лоуренсам наверняка сообщат.

— Доктор О'Брайен обещал провести экспертизу как можно скорее, — сухо сказал Осборн. — Он отлично понимает, что весь Спринг-Лейк тут же решит, что это Марта Лоуренс.

Дверь открылась, и мужчины предъявили удостоверения.

— Я Эмили Грэм. Прошу вас, проходите.

Эмили провела их в гостиную.

— Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, мисс Грэм, — сказал Осборн. — Насколько мне известно, вы только сегодня приобрели этот дом. Вы давно стали приезжать в Спринг-Лейк?

Ей и самой рассказ о том, что впервые она появилась тут всего три месяца назад и тут же купила дом, казался не очень правдоподобным. И она ответила, тщательно подбирая слова:

— В Спринг-Лейк я приехала потому, что рассказы о нем слышала всю жизнь. Мои предки построили этот дом в восемьсот семьдесят пятом году. Владели им до восемьсот девяносто второго и продали после того, как здесь пропала их старшая дочь Мадлен. Я хотела выяснить, где именно этот дом находится, обратилась в городской архив и узнала, что дом продается. Я его посмотрела, влюбилась в него и тут же купила.

— А я и не знал, что это дом Шейпли, — сказал Осборн. — Мы предполагаем, что это останки молодой женщины, которая пропала

четыре с лишним года назад. — Он сделал Даггану знак рукой, давая понять, что сейчас не время сообщать о других останках.

Эмили побледнела:

— Молодая женщина, пропавшая четыре года назад, была закопана здесь?

— По-видимому, да, — сказал Осборн. — Боюсь, нам придется выставить охрану — пока будут работать эксперты. Как только все закончится, вы сможете продолжать рыть бассейн.

Никакого бассейна здесь не будет, подумала Эмили.

Когда они подошли к двери, снова зазвенел звонок — прибыл мебельный фургон из Олбани.

Слухи о человеческих останках, обнаруженных во дворе дома на Хейс-авеню, быстро расползлись по городу. Никто не сомневался: это наверняка Марта Лоуренс. Старые друзья потянулись к дому Мартиных дедушки с бабушкой. Один из них вызвался позвонить родителям Марты в Филадельфию, и Джордж с Амандой немедленно выехали в Спринг-Лейк.

В шесть часов, когда на город опустились сумерки, пастор церкви Св. Екатерины отправился вместе с прокурором к Лоуренсам. Доктор О'Брайен, обследовавший останки, снял отпечатки зубов, и они полностью соответствовали записям в стоматологической карте Марты. На черепе осталось несколько прядей волос, и они были идентичны тем, которые полиция после исчезновения Марты сняла с ее щетки.

Город погрузился в траур.

Полиция решила пока что попридержать информацию о других останках, которые тоже принадлежали молодой женщине. Судмедэксперт полагал, что они пролежали в земле более ста лет. Кроме того, не разглашалось, что орудием убийства Марты послужил серебристый шелковый шарф с каймой из люрекса.

Однако больше всего пугало и настораживало то, что в пластиковом мешке вместе с останками Марты Лоуренс лежала фаланга пальца второй жертвы, умершей более ста лет назад, и на ней болталось кольцо с сапфиром.

Первый вечер в новом доме выдался тревожным. Днем Эмили отвлекли грузчики, привезшие мебель, потом пришлось разбирать вещи. Она, насколько это возможно, старалась не думать о том, что происходит во дворе.

В семь часов Эмили приготовила салат, испекла картошку и поджарила баранью отбивную. Шторы она опустила, но на душе все равно было тревожно. Несколько бокалов кьянти не согрели и не успокоили ее.

Прибрав на кухне, она проверила все двери, включила сигнализацию и поднялась на второй этаж. Было всего девять вечера, но ей хотелось поскорее надеть теплую пижаму и забраться в постель.

Эмили переоделась и озадаченно замерла. А заперла ли она входную дверь на засов? Злясь на саму себя, она поспешила к лестнице. Еще не успев подойти к двери, она заметила на полу конверт, который просунули под дверь. Господи, умоляю, только не это, пронеслось у нее в мозгу. Неужели все началось заново?