На окраине системы

Нивен Ларри

На протяжении всех четырех недель, пока мы шли на гипердрайве через «Слепое пятно», тема пожирателей кораблей не покидала наши головы. Разумеется, мы говорили о совершенно других вещах: о музыке и искусстве, о последних технологиях в анимации, компьютерных программах... Мы рассказывали истории — когда мне изменяли сначала голос, а потом и память, Карлос брал инициативу на себя. У Аусфаллера тоже имелись в запасе хорошие истории... гораздо больше историй, чем ему было позволено рассказать, судя по тому, как он каждый раз рылся

в памяти.

— Итак, число возможностей сократилось до трех. — Я все же нарушил табу. — Кзины, кукольники и люди.

Карлос вытаращил глаза

— Кукольники? У кукольников смелости не хватило бы.

— Я их учитываю, потому что они могут иметь какой-нибудь интерес в манипулировании межзвездным фондовым рынком. Посмотрите: наши гипотетические пираты установили эмбарго, отрезав Солнечную систему от внешнего мира. У кукольников есть капитал, чтобы извлекать выгоду из того, что происходит на рынке. И они нуждаются в деньгах для своих миграций.

— Кукольники — рассудительные трусы!

— Это правда. Вряд ли они осмелятся атаковать, тем более — приблизиться к кораблям. Но почему бы издали не воздействовать так, чтобы судно исчезло без следа?

У Карлоса вытянулось лицо, и он мрачным тоном произнес:

— Для этого вполне достаточно мощного генератора гравитации. Мы же совершенно не представляем себе границ технологии кукольников, разве не так?

Аусфаллер осторожно поинтересовался у меня:

— А что вы думаете по этому поводу?

— Проблематично. То же касается и кзинов. Если нам станет известно, что они охотятся на наши корабли, их ждет сущий ад. Кзины усвоили урок на собственной шкуре, правда, не сразу.

— Так ты думаешь, это люди, — подытожил Карлос.

— Да. Если предположить пиратов.

Теория пиратства все еще выглядела шаткой. Спектральные телескопы даже не нашли концентрации металлов в том месте космоса, где исчезли корабли. Может быть, пираты украли корабль целиком? Если гиперпространственный двигатель пережил нападение в целости и сохранности, захваченный корабль можно угнать в бесконечность. Но могли ли пираты рассчитывать, что это им удастся восемь раз из восьми? И ни один из исчезнувших кораблей не обратился за помощью на гиперволне.

Да, когда-то космические пираты существовали, но вымерли, не оставив последователей. Перехватывать космические корабли — слишком сложно. Овчинка не стоит выделки.

На гипердрайве корабль летит сам. От пилота требуется лишь внимательно следить за зелеными радиальными линиями на масс-сенсоре. Когда узкая зеленая линия, которая отмечала Солнце, удлинилась, я стал очень осторожен по отношению, к обломкам вокруг Солнечной системы.

— Карлос, скажи, насколько большая масса способна привести к нашему исчезновению?

— Величиной с Марс или что-нибудь вроде этого. Кроме того, важно, насколько ты приблизился к ней и насколько она плотная. При

достаточной плотности масса может быть не столь огромной и все же выдернуть тебя из вселенной. Не переживай, ты же увидишь ее на масс-сенсоре.

Только на мгновение — а затем нас развернет, и все...

Длинная зеленая линия, отмечающая Солнце, почти касалась поверхности масс-сенсора. И корабль неистово дернулся!

— Пристегнуться! — закричал я, оглянувшись на мониторы гипердрайва. Двигатель не выдавал мощи, и остальные приборы словно сошли с ума.

Я включил окна. В гиперпространстве лучше держать их выключенными, иначе мои пассажиры сошли бы с ума, глядя на «слепое пятно». Звезды! Значит, мы уже в обычном космосе.

— Черт! Они нас все-таки взяли. — В голосе Карлоса не было ни тени испуга или гнева, скорее благоговейное изумление.

Когда я активизировал потайную панель, Аусфаллер закричал.

— Погоди!

Его призыв был проигнорирован. Я перебросил красный тумблер, и брюхо «Хобо Келли» плюнуло огнем.

Зигфрид некоторое время мог объясняться исключительно выражениями из какого-то мертвого равнинного языка.

Две трети «Хобо Келли» удалялись, медленно крутясь. Оставшаяся часть должна была продемонстрировать всем, что это был за корабль: корпус номер два «Дженерал продактс», тонкий прозрачный шпиль триста футов длиной и двадцать футов шириной, с орудиями войны, усыпавшими его новое брюхо. Экраны, которые успели погаснуть, снова ожили. Я включил главный двигатель и разогнал его до полной тяги.

Аусфаллер наконец заговорил на понятном языке, яростно и презрительно:

— Шеффер, ты идиот! Ты трус! Бежим, даже не зная, от чего бежим. Теперь они точно знают, кто мы, — и каковы шансы, что они нас теперь будут преследовать? Этот корабль создавался для специальной цели, а ты все испортил.

— Теперь есть возможность воспользоваться твоими специальными инструментами, — возразил я. — Почему бы не поискать то, что ты хочешь найти?

Он мгновенно стал очень деловитым. Наблюдая, как Зигфрид настраивает экраны контрольной панели, я размышлял. Гналось ли что-нибудь за нами? Теперь нас трудно поймать и еще труднее переварить. Они вряд ли ожидали увидеть корпус «Дженерал продактс». С тех пор как кукольники перестали их выпускать, цена использованного «ДП» поднялась на недосягаемую высоту.

Аусфаллер дал увеличение: три буксира белтерского типа для буксировки железоникелевых астероидов — толстые колбасы, оборудованные мощными двигателями и соответствующими же электромагнитными генераторами. Внешне достаточно безобидные, чтобы преследовать нас.

Секунду назад «Хобо Келли» выглядел достаточно мирно, а теперь его брюхо ощетинилось оружием. Первое впечатление иногда бывает обманчивым — это касается не только людей, но и буксиров.

Карлос нарушил затянувшееся молчание: