На перекрестке миров
Шрифт:
Мужчины споро приготовили факелы и масляные лампы, и наша процессия гуськом вошла в проход. Хорошо, что ветер стих — пламя гудело ровно, выхватывая из темноты покрытый изморозью камень. Аларик снова оказался рядом и уверенно вел меня за руку, время от времени оставляя полоски копоти на стенах. Под ногами был гладкий лед, сапожки мои скользили, а однажды я даже больно ударилась плечом о камень, на мгновение потеряв равновесие. В конце концов, далеко впереди забрезжил свет, а еще мне показалось, что стало значительно теплее. Дорога стала куда устойчивей — во всяком случае, ноги разъезжаться перестали. А почти у самого выхода из расселины мне отчаянно
Только я вознамерилась начать раздеваться, как спереди послышался шум и возбужденные голоса.
— Они что-то нашли! — Аларик прибавил ходу, потянув меня за собой, точно рыбку на удочке.
Когда мы вылетели на открытое пространство, я на минуту ослепла. Неизвестно откуда взявшийся свет лился со всех сторон, лицо обволакивал душный воздух, словно мы вошли в жаркие термы. А когда я проморгалась, то раскрыла рот от изумления. Вокруг буйствовала незнакомая растительность — ядовито-зеленые побеги с пышными листями, похожие на гигантский вьюнок, щедро лепились к стенам пещеры, мягким ковром стелились под ногами. То тут, то там, с ветвей свисали гроздья белых цветов, разливая вокруг тяжелый пряный аромат. А откуда-то сверху золотыми столбами падали солнечные лучи, в которых кружилась мелкая мошкара.
Я запрокинула голову и подумала, что потолок в этой пещере похож на решето. Решительно стянула перчатки, шапку, радуясь неведомо откуда взявшемуся лету, а потом почувствовала, как екнуло и заколотилось в груди сердце. Топтавшийся передо мной страж как раз отошел в сторону, и я увидела огромный вертикальный валун, стоящий в самом центре грота. По верху камень переливался алыми знаками, остро напомнившими мне ингирские татуировки. А у основания валуна прямо на земле, перехваченная веревками на уровне живота и груди, в одной нательной рубахе сидела женщина. Голова ее была опущена, светлые волосы беспорядочно разметались по плечам, но я сразу узнала Лейлу. Только что за красная роспись вьется вдоль ее бессильно опущенных рук? Я вскрикнула, намереваясь подорваться к девушке, но почувствовала крепкие объятия у себя на талии.
— Не спеши, — назидательно буркнул неожиданно нарисовавшийся рядом Рейнар, — там может быть опасно.
Возмущенно трепыхаясь, я еле сдержалась, чтобы не пнуть ингирвайзера. Лейла, может, на последнем издыхании сейчас, а этот идиот о безопасности печется!
— Роксана, позволь сделать это мужчинам! — прикрикнул Рей. — Неужели не понимаешь, что ингиры неслучайно приводили сюда только девушек?!
А ведь он прав. Я прекратила сопротивляться и, насупившись, наблюдала, как Рилл в окружении стражей осторожно подходит к валуну. Как медленно протягивает руку. Как размеренно мерцают алые знаки над головой Лейлы, словно отсчитывают удары ее сердца.
Мать Прародительница, надеюсь, оно все еще бьется…
Раздался свист. Рилл отдернул руку, а в землю возле его сапога вонзился дротик, украшенный разноцветными перьями. Кто-то заорал, и в пещере воцарилась суматоха. Точно в дурном сне я наблюдала, как в сторону узких проходов, чернеющих на противоположной стороне грота, полетели арбалетные стрелы.
— Ложись! — заорал капитан и уронил меня носом в плющ.
Я больно ударилась коленом, а Рей, приземлившись рядом, постарался меня загородить.
— Засада? — дрожащим голосом спросила я, чувствуя, что живот от страха начинает неприятно крутить.
— Так, слушай. — Ингирвайзер повернул ко мне напряженное лицо. — Осторожно отползай
— А если…
— Быстро! — рявкнул Рей, а потом снова раздался знакомый свист, и я почувствовала, как над макушкой будто порыв ветера пронесся. Капитан дернулся, вскочил в полуприсяд, выбрасывая вперед руку с хлыстом. Я увидела, как в воздухе неподалеку появилась алая полоса, словно незнамо откуда кровь выступила. Послышалось раздраженное, почти змеиное шипение, а потом капитан заорал снова:
— Ксана, я что сказал!?
И ринулся вперед, вспарывая кнутом воздух.
Я судорожно вздохнула и, все еще лежа на животе, принялась пятиться. Пальто и длинные юбки мешали страшно, сбивались складками, цеплялись за торчащие побеги. Но повернуться спиной к побоищу у меня просто не было ни сил, ни смелости. С трудом я добралась до стены и, цепляясь за нее неверными пальцами, осторожно поднялась на колени.
До чернеющего проема коридора уже было рукой подать, как вдруг я услышала новый звук. Хотя, пожалуй, звуком это назвать можно было с большой натяжкой. Скорее ощущение где-то на грани слуха и осязания. Может быть, это снова запел шихан, да только так высоко, что и человеческому уху уловить сложно. Волоски на запястьях и на шее, у кромки волос, встали дыбом. По спине снова побежали мурашки, даже зубы заныли. Я передернулась, а потом вдруг поняла, что меня зовут. Настойчиво, неотступно, неотвратимо.
Поступить по-другому было выше моих сил и, отлепившись от спасительной стены, я шагнула прямо в гущу дерущихся. Кто-то сильно толкнул меня в плечо, но я, с трудом сохранив равновесие, протиснулась между двух арбалетчиков и снова двинулась вперед. Меня тянуло с немыслимой силой. Ноги, казалось, сами идут куда-то, напрочь отказываясь повиноваться голосу разума, последние крупицы которого кричат об опасности.
Но разве можно устоять, когда что-то из глубины пещеры жалобно стонет, воет раненым зверем, пронзая душу тысячей крохотных иголочек? Молит о помощи, словно несмышленое дитя, угодившее в ловушку. Я шла на этот голос, на этот странный потусторонний зов, что гулким эхом отдавался в каждой клеточке тела. И, что самое невероятное, слышала его, кажется, только я.
Вокруг по-прежнему кипела битва. Боковым зрением я видела, как хлыст ингирвайзера рассекает воздух. Как Аларик с Риллом пытаются отвязать от валуна еле живую Лейлу. Как остальные стражи с диким рыком бросаются на противника. А я все шла вперед, к узкому ходу, из которого пробивалось мягкое золотистое свечение.
Крем глаза увидела мелькнувшую сбоку тень. Из воздуха неожиданно возникла долговязая фигура в уже знакомом ашшари. Хамелеон торжествующе оскалился и выкрикнул что-то на своем шипящем языке. Дерущиеся, как один, обернулись на голос.
В голове пронеслась мысль, что ингир ведет себя странно. И зачем только привлекает внимание? Мог бы улизнуть невидимым — силы-то явно на нашей стороне. А потом я заметила в его руке какую-то коробочку, издающую странные стрекочущие звуки. Мелкие щелчки, отсчитывающие… Что?
Хамелеон вновь что-то гаркнул, и со всей силы швырнул механизм в наливающийся золотым светом проход. До меня наконец дошло, что это такое. Но вместо того, чтобы бежать подальше, я рванула следом.
— Ксана! — надрывный голос ингирвайзера рассек воздух, но меня было уже не остановить. Слишком сильно тянуло. Слишком громко звучал в голове протяжный плач, кажущийся теперь женским.