На перепутье
Шрифт:
– Когда ты в последний раз была в этом Зале?
Сериза вздохнула.
– Уже и не вспомню. Ещё до того, как пришла в эти туннели. Достаточно давно, так что уже не помню лица моей мамы. Его уже нет в моей памяти, - она повернулась к Оби-Вану.
– Я верю, что Нильд прав. Я ненавижу Залы так же, как и он. По крайней мере, раньше точно ненавидела. Но свою семью-то я не ненавижу, Оби. Моя мама, тети, дяди, двоюродные братья и сёстры. Я совсем одна… а они все там. Их лица, их голоса… У меня нет другой возможности помнить их. И так не только у меня. На нашей планете многие
Проницательные глаза Серизы искали его взгляд, но Оби-Ван не знал, что сказать ей.
– Даже не знаю, - медленно проговорил он.
– Может, Нильд слишком спешит? Может, эти голограммы надо как-нибудь сохранить? Например, в каком-нибудь склепе, куда открыть доступ только по разрешению. Таким образом, не будет культа войны и насилия, а учёные смогут изучать документы, и мы сохраним историю Мелиды-Даан.
– Это хорошая идея, Оби-Ван!
– взволнованно сказала Сериза.
– Это компромисс! И это то, что можно предложить нашим людям.
– Почему бы тогда не убедить Нильда, чтобы он временно прекратил снос, пока мы всё не запишем?
Оживление в глазах Серизы погасло.
– Он не захочет, - проговорила она упавшим голосом.
– Совет мог бы мог наложить запрет на работу команды Нильда до будущего изучения и обсуждения этого вопроса. У нас есть полномочия. Нильду придётся подчиниться.
Сериза прикусила губу.
– Не думаю, что я смогу это сделать. Я не могу официально выступать против него. Это же расколет движение Молодых… Нам нужно действовать вместе. Если Молодые разделятся на две группы, всё - конец миру на Мелиде-Даан… Я не могу так рисковать.
– Сериза, в городе всё разваливается, - настаивал Оби-Ван.
– Люди хотят жить. А значит, мир сохранится. Но если Нильд будет упорствовать в разрушении вместо того, чтобы строить, вот тогда народ и поднимается.
Сериза обхватила голову руками.
– Я не знаю, что делать!
Вдруг в зал влетел Мават.
– Эй, Оби-Ван!
– воскликнул он.
– Ты нам нужен!
Кеноби вскочил на ноги.
– Что случилось?
– Вехутти собрал Старших и выступает против уничтожения Зала на улице Славы, - сказал Мават.
– Собралась огромная толпа! Надо, чтобы ты сейчас распорядился выдать Молодым оружие. Мы должны отстоять наше право разрушать эти Залы!
Оби-Ван покачал головой.
– Никакого оружия я не разрешаю, Мават. Иначе этот митинг превратится в бойню.
Вожак Мусорщиков в отчаянии запустил пальцы в свои лохматые, песочного цвета волосы.
– Но по твоей милости мы безоружны!
– По единогласному решению Совета!
– подчеркнула Сериза.
– Оби-Ван прав.
С презрительным видом Мават отвернулся.
– Что ж, спасибочки за такое решение!
– Подожди, Мават!
– окликнул его Оби-Ван.
– Я сказал, что не хочу выдавать вам оружие, но это не значит, что я не хочу вам
8.
Слухи в Храме распространялись со скоростью лесного пожара. Злоумышленник оставил следы. Кто-то утверждал, что видел его в Храме. Юные ученики испытывали страх, и даже рыцари-джедаи были встревожены. Весь Храм находился в состоянии тревоги. Как могло случиться, что его стены осквернены? Неужели Храм так уязвим?
– Система безопасности Храма очень надёжна, - заметил Куай-Гон, когда они с Таллой делали обход залов. Тут же был и Ту-Джей, он шёл впереди.
– Но, может быть, мы слишком много внимания уделяем тому, чтобы закрыться от угрозы извне.
– А ты думаешь?..
– спросила Талла
– Я думаю, что никакие компьютерные системы не помогут, если среди нас есть тот, кто помогает злоумышленнику входить. Система принимает как факт, что ни один джедай не способствует угрозе извне.
– Через два метра впереди пандус с углом наклона пятнадцать градусов, - чирикнул Ту-Джей.
Талла поморщилась от досады, но тут же вернулась к мысли Куай-Гона.
– Мы даже не знаем, существует ли вообще этот злоумышленник, - проговорила она с беспокойством.
– Мы пытались выяснить, откуда берут начало слухи, но это невозможно. Тот говорит, что слышал от другого, который слышал от третьего, а тот не помнит, кто ему это сказал…
– Это в порядке вещей - начало слуха выяснить невозможно, - подтвердил Куай-Гон.
– Может быть, злоумышленник на это и рассчитывает. Хочет, чтобы мы думали, будто речь идёт именно об угрозе извне.
Включилась система связи, и негромкий голос настойчиво повторил: "Код четырнадцать, код четырнадцать".
– Это сигнал от Йоды, - сказала Талла.
– Что-то случилось.
Оба рыцаря-джедая повернули назад, и сейчас Талла взяла Куай-Гона за руку, чтобы идти быстрее.
– Мастер Талла! Пожалуйста, помедленнее!
– воскликнул Ту-Джей мелодичным голосом.
– Я должен помочь вам!
– Да пропади ты!
– бросила Талла через плечо.
– Я спешу!
– Я не могу пропасть, сэр, - отвечал Ту-Джей, торопясь за ними.
– Я дроид-проводник.
Куай-Гон и Талла быстрым шагом вошли в небольшой зал для переговоров, где они обычно встречались с магистром Йодой, если требовалось обсудить новую информацию. Этот зал был самым безопасным помещением в Храме: он был оборудован системой сканирования и постоянно проверялся устройствами слежения.
Когда они вошли в небольшую белую комнату, Йода уже ждал их.
– Дверь закроется примерно через две секунды, - сообщил Талле проводник.
– Ту-Джей!
– нетерпеливо воскликнула Талла.
– Я подожду в коридоре, сэр, - ответил дроид.
Дверь с шорохом закрылась за ними.
Йода выглядел очень встревоженным.
– Плохие новости имею я, - сказал он.
– О пропаже ещё одной должен сообщить. Кристаллы огненные целительные украдены на сей раз.
– Кристаллы?
– не веря себе, переспросил Куай-Гон.
– Но они же охраняются строжайшим образом!