«На полпути в ад»
Шрифт:
— Я видел в приемной что-то вроде лоскутка зари.
— Это мисс Белинда Уиндховер из Англии. Будешь выходить — взгляни еще раз, повнимательнее.
— Прежде чем я это исполню, Джо, расскажи побольше о Махмуде.
— Да что ж, — стал увиливать мой агент. — А сам-то ты что о нем думаешь?
— Похоже, он везде бывает.
— Безусловно.
— Всех знает.
— Это уж точно.
— У него поразительные глаза, Джо.
— Да, Чарлз, совершенно необыкновенные.
— Во всяком случае, — прибавил я, — у него денег куры не клюют.
— Богат
— Наверное, он старше, чем кажется, Джо. Он описывал мне эпизод из англо-бурской войны.
— Серьезно? Ха! Ха! Я думал, ты скажешь — из крестовых походов.
— Что такое? Уж не рассказывал ли он и о них?
— Мне-то рассказывал. Конечно, чего только люди не наговорят агенту, — Джо, а этот Махмуд тебе никого не напоминает? Тебе не приходилось слышать его имя?
— Я никогда не умел связать имя с лицом, Чарлз. Но клянусь тебе, до сих пор я его нигде не видел.
— Нет, не увертывайся, Джо, — сказал я тревожно. — Как по-твоему, кто он такой?
— Старик, это не мое дело — думать о том, кто такие люди. Так не пойдет. Моя работа — продавать клиентов.
— Меня-то ты продал, Джо. Будь я проклят, если не продал! Будь я проклят в любом случае! Дьявол!
— Послушай, старина. Не заводись, не стоит. В конце концов, это же кино. Подумай о людях, которым я продавал тебя раньше.
— Да, Джо. Но вот эти чертовы пункты в контракте. Ты серьезно предоставил ему право продлевать контракт до бесконечности?
— Да это ведь только оборот речи.
— Оборот речи! Ну и ну!
— В конце концов, он выдающийся организатор. Пари держу, он добьется потрясающих результатов. Работай как следует, Ритим, и перед тобой ослепительное будущее.
— Джо, этот контракт надо расторгнуть. Я неиграю.
— Очень жаль, старина, но к этому контракту невозможно придраться. Кстати, подумай о деньгах. Подумай обо мне. Агенту нужны комиссионные, Чарлз. К тому же не исключено, что Махмуд вовсе не тот, за кого ты его принимаешь. Ты автор, мечтатель; надо помнить, что ты живешь в двадцатом веке. Может, это просто старик, которому вставили обезьяньи железы еще во времена крестовых походов или около того.
— С такими-то ушами?
— Может, он тогда давал деньги в рост. Может, ему за это слегка подрезали уши.
— А когти?
— Вот что, Ритим, нечего иронизировать. Я и сам знаю этих продюсеров. У меня вкус, так же как и у тебя. Тем не менее такова кинопромышленность, сам понимаешь. С этими людьми я делаю дела. Я не могу разбирать их по косточкам только смеху ради.
— Джо, пойду-ка я прогуляюсь по улицам.
— Вот это другой разговор! Я же знал, что ты окажешься на высоте. Господи! Все на свете бы отдал, чтобы этого не было, Чарлз. На меня просто затмение нашло.
Я еще раз прошел мимо мисс Белинды Уиндховер. Она была прекрасна, как ангел. Мне-то что за дело? В тот же вечер я опять посетил отель "Биверли-Ритц", и на сей раз меня провели в номер мистера Махмуда. Хозяин был в умопомрачительном
— Мистер Махмуд, вы случайно не участвовали в крестовых походах?
— Мистер Ритим, это было весьма увлекательное приключение.
— Выходит, вы довольно глубокий старик, не так ли?
— Да ведь человеку столько лет, на сколько он себя чувствует. А я сегодня чувствую себя дьявольски молодо, дорогой Ритим. Я остановился в отеле "Биверли-Ритц"; подписал контракт с талантливым человеком, со дня на день возрожу Американскую Кинопромышленность!
— Изыди!
— Дорогой мой! Мы живем в двадцатом веке!
— Ладно, тогда пшел вон!
— Возьмите сигару.
— Послушайте. Меня голыми руками не возьмешь.
— Меня тоже. Кстати, мне пришло в голову заново экранизировать Джекила и Хайда. Я мог бы сыграть заглавную роль. Смотрите!
— Бррр!
— Слабак! В таком виде меня никто не переваривает. Помню, навестил я одну святую. Она сказала, что лучше проведет свою жизнь на раскаленных угольях, чем посмотрит на меня хотя бы еще одну секунду. По-моему, это лестно. Но вы не беспокойтесь, Ритим, мы-то с вами сработаемся, как черти в аду.
— Да! Да, конечно! Оставайтесь только, как вы есть сейчас, вот и все. Очевидно, выбора у меня нет. Я сделаю все что хотите.
— Вот это мне и нравится в писателях. Итак, с чего мы начнем делать фильмы?
— Выслушайте дружеский совет. Вам вовсе ни к чему делать фильмы. Ничего это вам не даст, кроме забот. И потом, вам придется иметь дело с уймой актеров.
— Я всегда находил, что комедианты близки мне по духу.
— По-моему, вы отстали от жизни. Не видели наших звезд.
— Дорогой Ритим, простите, но мне по чину положено уметь обращаться с людьми. Что до забот — пфф! Я заправлял одной из крупнейших организаций мироздания. Ничего, кроме воркотни и жалоб. А теперь я вышел в отставку и намерен наслаждаться жизнью.
— Так почему бы вам не держаться в тени? — спросил я. — Держались бы в тени и ничего не принимали близко к сердцу.
— Видели бы вы мой трон! Нет, дорогуша, я твердо решил заняться. Вы обдумайте сценарий. А я останусь здесь и проведу пресс-конференцию. И кстати, кое-кто должен сюда скоро прийти. Ваш превосходный агент отыскал ее для меня. Чистая английская девушка. Свежая! Неизбалованная!
— Знаю я таких.
— Полагаю, что нет, Ритим. Она еще дитя! Я сделаю из нее звезду. Вообще-то она должна уже быть здесь. — Он нажал кнопку настольного звонка. — Пришла мисс Уиндховер?
— Да, сэр. Ожидает в приемной.
— Впустите.
Секундой позже вошла мисс Уиндховер, подобная все тому же лоскутку зари, затмевающая стодолларовое электрическое сияние.
— Ой, мистер Махмуд! Я… я… я…
Он ободряюще похлопал ее по руке: — Ну, ну, милочка! Право же, не стоит волноваться! Всегда помните, что вы талантливы, а это — достояние, которого не купишь ни за какие деньги. Помните. Это придаст вам уверенность в себе. Мисс Марлен Дитрих уверена в себе. Я хочу, чтобы и вы были уверены.