«На полпути в ад»
Шрифт:
— Если бы вы знали, сколько я перенесла, мистер Махмуд. Борьба за крошечные роли. Дешевые меблированные комнаты. И папочка так сердится. А мамочка плачет. Почему родители всегда такие снобы? Они чудесные люди, конечно, чудесные старомодные люди. Почему родители всегда так старомодны?
— Полно, полно, милочка! Теперь все позади. Подумайте о большом экране. Богатство! Слава! Званые вечера на Биверли-Хиллс!
— И искусство!
— Да, да. Искусство.
— Оно прежде всего. И конечно,
— Да, в самом деле. Дорогой Ритим, мисс Уинд-ховер любит собак. Не могли бы вы?..
Не слишком польщенный, я снял телефонную трубку и вызвал Бюро Обслуживания.
— Собак. Для мисс Белинды Уиндховер.
— Очень жаль, сэр, но зоомагазины уже закрыты.
— Это называется "обслуживание"? Разве в отеле нет собак?
— Только собаки Миры де Фаль.
— Она вышла в тираж. Пришлите их в номер. Вскоре явился паж с двумя борзыми, четырьмя гордонами и мопсом. Белинда Уиндховер была в восторге: — Ой, собачки!
— Смотрите, как она их целует, дорогой Ритим. Станет она звездой, как вы полагаете?
— Слушайте, Махмуд, я вижу, вы избалуете эту девушку.
— Чепуха. Льщу себя надеждой, что я умею обходиться с людьми. Я хочу, чтобы вы куда-нибудь сводили ее, изучили ее психологию и написали бы для нее эффектную роль.
— Пусть она изучает роль. Психологию к чертям!
— Да будет вам, дорогой Ритим.
— Не стану, — заявил я. — Это мое последнее слово.
— Жаль! Жаль! Послушайте, взгляните-ка на паркет. Один квадратик вроде бы расшатался.
Пока я смотрел, он приподнял паркетину носком. Эффект был необычайный. Я как будто заглянул в бездонную глубину и увидел массу быстро-быстро двигающихся фигурок на сцене с декорациями огненного цвета. Мистер Махмуд водворил квадратик на место, и видение исчезло.
— Бррр!
— Как вы сказали, дорогой Ритим?
— Я сказал "да".
— Вы проведете вечер с мисс Уиндховер?
— Да.
— И изучите ее психологию?
— Да.
— Ага, вот и репортеры! Входите, джентльмены! Входите. Я хочу, чтобы вы все познакомились с мисс Белиндой Уиндховер. Она ушла из аристократического дома ради искусства. Запишите.
— Да ладно. Мы это знаем. Старомодные родители.
— Ну сфотографируйте ее. Вот она, готовится стать звездой кинофирмы "Махмуд пикчерс инкорпорейтед". Вот ее любимые собаки.
— Да ладно. Мы их знаем. Привет, Мирза! Привет, Бобблс! Ребята, помните время, когда они принадлежали Нэнси Норт?
— Она вышла в тираж.
— А Люсиль Лэси? Ее всегда снимали с мопсом.
— Она тоже вышла в тираж.
— Их, наверное, никто не дрессировал. Ладно. Наводи аппарат. А это что за тип?
— Я писатель.
— Чудненько! Придержи-ка штатив. О'кей. Снимаю.
— Я изложу вам свои планы относительно возрождения Американской Кинопромышленности.
— Само собой. Давайте снимем Белинду с большими белыми псами. В них есть шик. Где ваши соболя, мисс Уиндховер?
— Соболей для мисс Уиндховер, дорогой Ритим.
— Есть. — Раздраженный, я снова взялся за трубку: — Соболей.
— Очень жаль, сэр, но в такое время суток невозможно купить соболей.
— Что за паршивая забегаловка! Разве в отеле нет соболей?
— Есть, сэр, и много. Например, у мисс Полины Пауэлл.
— Она вышла в тираж. Пришлите их в номер. Вскоре все снимки были сделаны. Репортеры удалились.
— Итак, молодые люди, я отсылаю вас, чтобы вы подружились.
— Ой, мистер Махмуд, а вы с нами не пойдете? — вскричала Белинда, хитренько надув губки и вильнув бедрами.
— Зовите меня просто Николя, милочка. Сегодня, увы, я не могу. У меня еще куча всяких дел.
— А это ничего, что меня увидят вместе с писателем?
— Мистер Ритим — очень известный писатель, милочка. И что еще более важно, он — моя правая рука.
— Да, я буду изучать вашу психологию. Будущая звезда немного приободрилась.
— Я хочу узнать все-все про свою психологию, — щебетала она, пока мы шли к лифту. — Я ведь буду незаурядной актрисой, мистер Ритим? Я буду интеллектуальной актрисой. А в то же время больше всего на свете я люблю стряпать простенькие блюда в простеньком платьице. Как только прославлюсь, я приглашу Кларка Гейбла, и Кэтрин Хэпберн, и Гарри Купера и угощу домашними печеньицами.
— Чудненько! Не расставайтесь с этой идеей. Она мне нравится.
— А вы мне расскажете все-все про мою психологию?
— Непременно, — сказал я. — Мы нырнем в нее вместе. Идемте же.
На другой день я провел много времени с мистером Махмудом. Его номер был полон орхидей и телеграмм.
— Люди начинают нервничать, — сказал он, потирая руки.
— Да.
— Нас ждут великие дела.
— Да.
— А как там наша Белинда? Придумаете роль под стать ее психологии?
— О да. Ручаюсь.
— Она… она вчера обо мне что-нибудь говорила?
— Говорила. Она считает, что вы потрясающий парень.
— Потрясающий парень, вот как? Ритим, нас ждут великие дела. Великие! Ну, бегите.
Я побежал в ресторан, где должен был встретиться с Белиндой. За ночь она, как видно, набралась уверенности в себе.
— Здравствуйте, мистер Ритим!
— Послушай, киностудия — самое демократическое заведение в мире. Можешь называть меня Чарли. — Ладно. Я ведь простая душа. Люблю стряпать. А как мистер Махмуд?