На пороге любви

Хилтон Марджери

Тут она с ужасом заметила, что сравнивает сидящего рядом человека со своим бывшим мужем. Это было против правил: можно сравнивать настоящего мужа с бывшим, очередного любовника с прежним, но сопоставлять Юджина с Джоном? Она любила мужа, прожила с ним значительную часть своей жизни. А Юджин Смит — просто знакомый, взрослый друг ее сына. Она и познакомилась-то с ним только благодаря Крису. Но даже при этом Джон проигрывает, отметила Китти. Бездетный Юджин несравненно более талантлив как отец, чем Джон, который, заимев сына, так и не стал ему близким человеком.

Китти

повернулась к окну. Вдоль шоссе стеной стоял темный лес; с каждым километром, по мере приближения к городу, небо заметно светлело, а потом замелькали и уличные фонари.

Как и предполагал Юджин, Крис уснул — с заднего сиденья доносилось мирное посапывание. Китти поняла, что сын уже не проснется до утра, и невольно обрадовалась: впереди спокойный вечер, все дела переделаны и никто не потребует ее внимания!

Остановившись у калитки, Юджин заглушил мотор и предложил:

— Вы идите вперед и отпирайте дверь, а я понесу Криса.

Китти уже не перечила, не настаивала на том, что и сама превосходно справится с ношей; она послушно выполняла то, что говорил Юджин. Зажгла свет на крыльце, в прихожей и, наконец, в комнате Криса. Мужчина бережно опустил ребенка на кровать. Он проделал это с такой легкостью, будто мальчик был невесом. Еще бы, комментировала про себя Китти, что значат для такого силача какие-то пятнадцать килограммов!

— Вы будете его раздевать?

— Нет, просто нужно снять ботинки.

Китти развязала мокрый шнурок на левом ботинке и сняла его; Юджин проделал то же самое с правым. Потом она укрыла сынишку одеялом, выключила лампу и вышла из комнаты вслед за гостем, прикрыв за собой дверь.

Какое-то время Китти и Юджин молча смотрели друг на друга. В первый раз с момента их знакомства они оказались наедине. Конечно, Крис и раньше оставлял их вдвоем, но тогда Китти или слышала его голос, или видела ребенка и знала, что он может в любой момент подойти. Сейчас сын крепко спал в своей комнате.

Китти глубоко вздохнула и тут же пожалела об этом. После целого дня на свежем воздухе, в лесу, а потом у озера, запах лосьона для бритья был едва уловим. Но здесь, в комнате, она вдруг почувствовала его и удивилась, как он хорош.

Запах настоящего мужчины!

Боже мой, спохватилась Китти, какое она имеет право думать о «самом лучшем в мире друге» семилетнего Криса как о мужчине! Но как устоять, если этот друг так симпатичен, когда ему нет еще и сорока, да еще если он не хочет принимать ее только как мать Криса?..

Она опять вздохнула. Но на этот раз ртом, чтобы не поддаваться искушению.

— Крис вволю повеселился. Благодарю вас.

— А почему бы нам не повторить это?

— Я думаю, Крис будет рад.

— А вы, Китти?

— А при чем здесь я? — смутилась она.

— Чего бы вам хотелось?

Китти опрометчиво взглянула в лицо Юджина. Весь прошлый опыт подтверждал, что синие глаза сводят ее с ума. Вспомнить хотя бы Джона, а еще раньше был Билли Таггерт из девятого класса. Эта синева заставляет забыть собственное имя, от нее

теряешь способность соображать. Вот и сейчас Китти показалось, что она теряет голову, почти забыв, как была счастлива вдвоем с Крисом, забыв о своем решении, что больше мужчин в ее жизни не будет, и о сердечных ранах, нанесенных Джоном. Она поспешила отвести взгляд. Нужно подумать. Действительно, чего бы ей хотелось? Чтобы Юджин был именно тем, чем казался. Чтобы ему не наскучила роль друга маленького одинокого мальчика, которую он принял на себя. А главное, она хотела надеяться, что когда настанет день, — а он неизбежно настанет, — и Юджин Смит уедет на новое место службы, Крис не будет слишком сильно тосковать.

Китти хотелось надеяться, что и ей самой не придется слишком скучать по Юджину. Однако она постаралась, чтобы ответ прозвучал как можно более беспечно:

— Мне хотелось бы завтра поспать подольше. Но вряд ли это получится. Ровно в семь Крис запросит есть.

— Может быть, повезет, и мальчик поспит подольше.

— Хорошо бы, но я сильно сомневаюсь в этом.

Китти направилась к входной двери, давая понять, что сержанту пора прощаться. Тот послушно следовал за ней, и вдруг остановился на пороге:

— Я должен вернуть вам ящик из-под льда.

Юджин решил использовать малейшую возможность, чтобы задержаться в этом доме. Но на ум больше ничего не приходило, и он предложил:

— Может быть, пообедаем завтра все вместе?

По выражению лица Китти Смит понял, что сейчас последует отказ, и перешел в наступление:

— Просто посидим в ресторанчике. Ведь я обедал у вас в День Благодарения. Теперь моя очередь угощать.

Китти сдалась.

— Хорошо.

— Тогда ждите меня часиков в двенадцать.

Она кивнула в ответ.

— До свидания, Китти, — попрощался Смит.

Он уже закрыл за собой дверь и опускался по ступенькам, когда до него долетело тихое «до свидания».

В воскресенье без чего-то двенадцать Смит подъехал к домику Харперов.

Китти вышла на крыльцо встретить его. Она была чертовски хороша в ладно сидящих джинсах и белой блузке; талия обмотана ярким бирюзовым шарфом, на голове широкий ободок такого же цвета. Отвлекшись от своих проблем, Китти улыбалась доверчиво и беззаботно, но не успел еще Юджин ответить на ее приветствие, как, обгоняя мать, перепрыгивая через три ступеньки, к нему устремился Крис. В какой-то момент ребенок потерял равновесие, Юджин рванулся навстречу и подхватил его на лету.

— Ты только посмотри, что я нашел под кроватью, — выпалил Крис, протягивая самолетик. — Я думал, что потерял его. Это же реактивный самолет вертикального взлета! Ему не нужна взлетная полоса для подъема и посадки!

— Я видел такие на авиашоу. Это действительно здорово, — согласился Юджин, и тоска по любимому делу, от которого его так безжалостно отлучили, сжало его сердце.

— На каком таком «авиашоу»? — поинтересовался мальчик, демонстрируя летные качества своего самолетика.