На пороге Тьмы-2
Шрифт:
– Да это мы всегда! Хорошим людям чего не помочь? Стаканчики-то нужны?
Думаю, что вопрос про стаканы был обычным уточнением о том, чего следует от меня ожидать. Поэтому, когда я ответил в том духе, что не из горла же пить с хорошим человеком, Пашкин поднялся, подошел к массивному шкафу с привычно просверленными дверцами, откуда и вернулся с двумя солидного вида лафитниками из зеленоватого стекла.
– Старорежимные еще! – гордо сказал он, щелкнув ногтем по краю одной из посудин. – Тоже друзья подарили.
Склад вино-водочного явно не отапливался, так что водка в бутылке была если и не
– От так, – сказал, сопровождая ее, Пашкин. – Все впору, что под гору. Давай по второй сразу, чего томить?
После второй я и начал выспрашивать изрядно подобревшего Пашкина про исчезнувшего шкипера. С его слов выходило, что шкипер был мужиком молодым, крепким, но скрытным и малопьющим, за что капитаном рейда был совершенно законно недолюбливаем. В «Якорьке» он действительно бывал часто, но пил мало и к компаниям не присоединялся. Поэтому, когда исчез, горевали вроде как и не сильно, повздыхали дежурно – да и только.
Вспомнил Пашкин и Серых, который в порту мелькал часто, вспомнил и Пашу. Вспомнил даже как Паша напоролся на спрятавшуюся под причалом тварь, после чего «Карась» ушел без него и обратно уже не вернулся. Именно наш это был Паша, без ошибки, так что я мысленно вычеркнул его из списка друзей и записал в другой список, тех, с кем надо быть настороже, а случись что, так и жалеть не слишком. Как-то камера на борту баржи вспомнилась, да сгоревший в костре труп. За такое можно и в расход пустить вообще-то.
Видел Пашкин и других людей с Серых, но в отличие от Мамеда однозначно определить их как горбезопасников не смог. Сказал только, что «серьезные люди, не шелупонь». Официально занимались водкой, с его же слов, но лично Пашкину казалось, что груза у них всегда было мало. Кто-то говорил, что они пока до Углегорска добирались, уже разгрузиться успевали, водка много где нужна, но тут уже не проверишь, сейчас, по крайней мере.
– А у него вроде жена была, у Боталова? – спросил я, наполняя уже только лафитник Пашкина. Тот разговором увлекся и даже не заметил того, что я пью мало и уже третий тост мусолю одну и ту же порцию. А может заметил и этому тихо радовался, потому что ему же больше останется.
– Была, ага, – кивнул он, протягивая руку за рюмкой. – Такая девка… ну…, – показал он руками «какая». – Хорошая, в общем. К ней потом многие подкатываться пытались.
– А сейчас она где?
– А вот не знаю, не скажу, – развел руками Пашкин. – Как Васька Боталов исчез, так и она приходить перестала. Была раза три, наверное, насчет поисков справлялась, а потом все.
– А работала она где?
– Работала? – озадачился Пашкин, даже в затылке почесал. – Работала… работала… помнил ведь, просто Господи, помнил… Черт, прямо в голове крутится, а вот не вспоминается…
Я услужливо налил ему еще, он кивнул благодарственно, замахнул дозу.
– Сейчас, посиди чуток, спрошу, – сказал он, поднявшись из-за стола.
Несмотря на то, что он почти всю бутылку употребил, шел он твердо, демонстрируя стойкость, достойную должности. Отсутствовал он недолго, минут пять всего лишь. Распахнулась дверь, впустив в теплоту конторского флигеля порыв холодного и мокрого
– Напомнили ребята, – сказал он прямо с порога. – В хинкальной она работала, а может и сейчас работает, у грузина этого, буфетчицей, Валей зовут.
Мне сразу вспомнилась Ира, та самая, что вчера разливала нам пиво в «Деловом клубе». Вот ее я хорошо помнил по хинкальной, а Валя… мне кажется, что никакой Вали там сейчас нет, не работает там Валя. Ну да ладно, все какая-то ниточка.
Распрощаться с Пашкиным получилось не сразу, у него душа жаждала продолжения банкета. Спас меня какой-то высокий и тощий дядька с задумчивыми глазами, который, как он сказал, заглянул «на огонек». Пашкин обрадовался, представил его «Колюней – механиком от бога», после чего усадил Колюню за стол и достал непочатую бутылку из пакета. А я выскользнул за дверь.
Так… что дальше делать? С Ирой идти беседовать, на обаяние бить, про Валю выспрашивать? Или с Шалвой сперва побеседовать, порасспросить? Это умнее, на мой взгляд, это правильно будет.
«Тазик» снова завелся, звук моторчика звонким эхом отразился от стен. Шустрая машина, увернувшись от ехавшего навстречу грузовика, выкатилась в ворота, лихо проскочив по большой луже и подняв огромные фонтаны воды. Заодно и под тент залетело немало, пришлось рукавом утираться.
Темнело, в это время года сумерки чуть не после обеда наступают. На домах начали зажигаться фонари, быстро, один за другим, на электричестве и освещении здесь никто не экономил, все равно в финале такая экономия дороже выйдет. Люди на улице начали заметно жаться к кругам света, да и вообще поток пешеходов начал быстро редеть. Тех, кто с работы, машинами развезут, «пепелацами», а те, кто просто так, уже куда-нибудь под крышу нырнули или поближе к свету и людям жмутся.
Дождь заметно ослаб, но, как мне показалось, стало холоднее. Не зима ли начинается все же? Пора уже, пора. Навстречу проехал большой додж «Олл Карри» Беленко – начальника «Горсвета», моего официального самого главного начальника. Он свернул в сторону набережной, к «Беверли Хиллз» поехал, туда, где все городское начальство живет. Следом проскочил по улице серенький «кюбельваген» с запаской на покатом передке, в котором за рулем сидел Антонов – заместитель Беленко и по факту настоящий оперативный руководитель «Горсвета». Его машина поехала дальше, на сворачивая к реке, из чего я заключил, что Антонов, наверное, до того уровня начальственного не дорос, чтобы в «Беверли Хиллз» жить, рангом не вышел.
Вывеска шашлычной «Телави» равномерно мигала, Шалва Абуладзе полагал, что так она больше внимания привлекает. Хотя шашлычную и без того весь город знал, и если кто в нее шел, то вполне целенаправленно, праздношатающиеся в нее редко заглядывали. Припарковав «тазик» между развозной полуторкой с рекламой «трактиров Абуладзе» и переделанным в пикап легковым «опелем» с надписью «Пиво с доставкой» на борту, я выбрался из машины, привычно чертыхнувшись из-за неудобства такого действия, огляделся вокруг внимательно, и быстро проскользнул в дверь ресторана. Пахнуло теплом, запахом жарящего мяса, навалилось привычным трактирным шумом, а по тутошним реалиям еще и чувство безопасности добавляется.