На повестке дня — Икар
Шрифт:
— Известная процедура, которая уничтожает малейший шанс что-то обнаружить при вскрытии. — Адвокат Лоуэлл кивнула, подтверждая очевидное. — А что вы скажете, Милош, насчет связи с палестинцами?
— Начнем с того, что здоровый человек, спортсмен, у которого никогда не болело сердце, умирает менее чем через сутки после нападения на дом Кендрика. Дальше примем во внимание обширные связи миссис Ванвландерен на Ближнем Востоке, узнать о которых меня побудил наш короткий разговор с ней на последнем совещании. Федеральным разведывательным службам остается соединить по кусочкам
— Но если Ванвландерен имел дело с террористами, то почему его убили? — изумился Сандстрем. — Ведь он был одним из тех, кто дергал за веревочки.
— Я отвечу на это, Эрик, — сказала Маргрет Лоуэлл. — Самый лучший способ убрать свидетеля — уничтожить его. Убивают курьера, а не того, кто послал записку. Таким образом, подстрекателя невозможно выследить.
— Нет, все это слишком! — выкрикнул Иаков Мандель. — Неужели в верхних эшелонах власти, в нашем правительстве и такое отребье?
— Все возможно, мой друг, — ответил ему Самуил Уинтерс.
— Это — трагедия, — горестно покачал головой Мандель. — Такая многообещающая нация мучается изнутри. Они же нарушают все правила, все законы. Ради чего?
— Ради них самих, — пояснил Гидеон Логан.
— Как вы думаете, Милош, что произойдет? — вновь задала вопрос Маргрет Лоуэлл.
— Если мои догадки правильные и все пойдет своим курсом, то, безусловно, эта история получит огласку, но без каких-либо ссылок на высокопоставленных лиц из правительственных кругов, вступивших в контакт с террористами. Найдут дохлых козлов отпущения. Вашингтон не имеет права позволить себе поступить иначе.
— А Боллингер? — Сандстрем вновь откинулся на спинку стула.
— Официально, если козлы отпущения окажутся достаточно убедительными, его можно будет снять с крючка. Но это не наша забота.
— Интересное заявление, если не блестящее, мистер Варак, — проговорил Уинтерс. — А мы что же, будем сидеть, сложа руки?
— Вовсе нет, сэр. Несмотря на то, что мне нужно вернуться в Чикаго, я провел определенную работу с персоналом телефонной компании в Сан-Диего. Они обеспечат меня пленками с записью всех звонков в резиденцию и офис Боллингера и звонков его людей к миссис Ванвландерен. Это даст нам все исходные номера, и таким образом появится достаточно материала, чтобы убедить вице-президента без всякой шумихи снять свою кандидатуру на предстоящих выборах.
Самуил Уинтерс положил телефонную трубку и подошел к Милошу Вараку, стоявшему у окна.
— Так кто же из них? — спросил Милош, провожая взглядом последний лимузин.
— Думаю, вы это узнаете еще до того, как в Калифорнии наступит утро... Вертолет скоро будет здесь. Реактивный лайнер в Истоне готов взлететь минут через сорок пять.
— Спасибо, сэр. Но мне кажется, зря мы делали все эти приготовления.
— Случай довольно тяжелый, Милош. Кто бы он ни был, не вздумайте ему звонить. Он или она должны проявиться самостоятельно. В отеле все готово?
— Да. У моего водителя ключи от служебного входа от номера. Я воспользуюсь грузовым лифтом.
— Скажите, сценарий, который вы нам сегодня
— Нет, сэр, такое невозможно. Его жена никогда не позволила бы ему это сделать. Она его убила бы, если бы он даже попытался. Дело подобного рода требует очень сложных приготовлений. Конечно, с трудом, но она их выследила бы, ни за что не упустила бы своего шанса. Ардис слишком профессиональна.
Калейла опустила сумку на пол, бросила две коробки и три пакета с покупками на кровать и сама повалилась рядом с ними, головой на взбитые подушки. Она попросила разведчика по кличке Имбирный Пряник высадить ее возле универсального магазина. Было необходимо купить себе кое-какую одежду, поскольку все, что у нее было, в основном осталось в Каире, частично в Фэрфаксе и последние вещи — то ли в машине на Багамах, то ли в сверхзвуковом истребителе F-106.
— Скрипка-скрипочка... — произнесла она устало, имитируя Скарлетт О'Хару и глядя в потолок. — Обо всем подумаю завтра, если, конечно, смогу. — Потом села, изучила инструкцию отеля, как пользоваться телефоном, наконец, сняла трубку и набрала соответствующие цифры.
— Да?
— Эм-Джей, ты что, домой уже не ходишь?
— А ты уже дома, дорогая?
— Я уже не знаю, где мой дом, но по секрету скажу, что скоро обрету постоянное пристанище, где сразу же поселю тебя, дядя Митч.
— Дядя?.. Боже правый, наверное, ты хочешь, как в детстве, покататься на пони. В чем дело?
— Дом может появиться вместе с одним нашим общим знакомым.
— Надо же! Ты делаешь успехи.
— Не я, а он. Даже говорил о супружеском стаже. Чего-то там про двадцать не то тридцать лет.
— Ну надо же!
— Настоящий дом, дети и все такое...
— Тогда, Адриенна, давай оставим его в живых. Калейла покачала головой просто для того, чтобы вернуть себя к реальности:
— Адриенна оживила его. Вот в чем дело!
— Прекрасно! Каждый человек должен поймать свой миг счастья. И ты знаешь, что я хочу для тебя всего этого.
— А у тебя никогда ничего подобного не было, да?
— Я сам это хотел, разведчица Рашад.
— Дядя Митч... Или мне лучше сказать «сэр»?
— Говори что нравится, но послушай меня. Из клиники поступило первое сообщение о пленнике. Они путешествуют по израильским паспортам, как священники-марониты из Ливана. Этот парнишка слишком много знает. Ему каким-то образом разрешили стать членом группы. Из-за Кендрика... Парень получил увечье, когда бежал в Маскате с нашим конгрессменом из тюрьмы.
— Я знаю. Эван мне рассказывал. Они ехали в полицейском фургоне и думали, что их везут на казнь.
— Становится и в самом деле опасно. Юнцу мало что известно, да и в том, что знает, он полностью уверен. Но из того, что наши «химики» нахимичили, получается, обе группы должны были встретиться возле какого-то аэропорта. «Группа один» должна была воссоединиться с «Группой два». Словом, из Фэрфакса и из Меса-Верде террористы сразу должны были лететь в какую-то другую страну.