На повестке дня — Икар
Шрифт:
— Вот это размах! Это какие же деньжищи требовались, а? Грамотные у них агенты, как я посмотрю...
— Расторопные ребята и конспираторы отменные. Можно даже сказать, скромные труженики бюрократического аппарата.
— Кстати, я нахожусь двумя этажами выше убитой горем вдовы.
— За ее офисом следят. Ей сообщили, что, ты к ней наведаешься с визитом.
— В таком случае я сейчас наряжаюсь и иду на дело. К слову сказать, пришлось купить пару туалетов, чтобы не посрамить честь и так далее... Дорогие, черт возьми!
— Принимая во внимание прошлое миссис Ванвландерен, ты могла бы одеться и с большим шиком.
— Ну хорошо, костюмы не так уж и строги...
— Могу себе представить! Позвони, когда все закончится. Калейла положила трубку, посмотрела на нее, потом подняла с пола сумку и вытащила из нее листок бумаги, на котором был записан телефон Эвана в Меса-Верде. Через секунду она набрала номер:
— Добрый день! Можно поговорить с конгрессменом? Это мисс Адриенна из Госдепа.
— Конечно, дорогая, но вам придется немного подождать, пока я его найду. Он прощается с приятным молодым греком.
— С кем?
— Думаю, с греком. Он знаком со многими, с кем конгрессмен водил дружбу в Аравии или где-то там еще...
— О ком вы говорите?
— О священнике. Молодом священнике.
— Спасайтесь! Спасите Эвана! — закричала Калейла. — Где охрана! Где? Его сейчас убьют! Спасите его!
Глава 33
«Трогательный сценарий получился и главное — совсем несложный!» — подумал Абиад, наблюдая из леса за домом своего заклятого врага.
Благообразный «святой отец», молодой и весьма приятной наружности, у которого документы в полном порядке и никакого намека на оружие, навещает прославившегося на весь мир американца и передает ему приветы от старинных друзей-арабов. Все так просто!
В самом деле, кто откажет в аудиенции милейшему священнику, прибывшему из далекой страны и ведать не ведающему о том, что общение с важной персоной сопряжено с чередой формальностей?
Правда, презренный американец поначалу заартачился и отказал ему в приеме, но потом, благодаря изобретательности «святого отца», сменил гнев на милость — визит вежливости состоялся.
Иначе и быть не могло! Никак нельзя провалить мероприятие, важнее которого в данный момент ничего нет на белом свете.
...Ну наконец-то! «Святой отец» выходит из дома на открытую веранду. Амаль Бахруди... Разумеется, псевдо-Амаль Бахруди его провожает. Пожимают друг другу руки... За ними наблюдают четверо охранников. Стоят перед домом на лужайке. Все, как один, в пиджачных парах и с пистолетами в руках. Сколько их всего? Наверняка в доме — двое, а может, трое. Дюжина, стало быть, наберется. Не меньше... Ладно! С благословения Аллаха при первой же атаке кое-кто из них сразу отойдет в мир иной, а пулевые ранения выведут из строя остальных.
..."Святой отец" в сопровождении охранника спускается по ступенькам на подъездную дорожку. Идет к машине, припаркованной у шпалерных невысоких кустов.
Что ж, остаются считанные мгновения, и наконец возлюбленный Аллах ниспошлет им прощение грехов... не всех, конечно, но хотя бы некоторых. За то, что последнее время случались у них болезни, тревоги, печали и огорчения...
Так-так! Появились еще двое охранников... Получается, перед домом их уже семеро.
Ну, брат, смотри, не оплошай! Абиад замер.
..."Святой отец" подходит к машине. Склонив в вежливом поклоне голову, осеняет всех крестным знамением. Огибает машину, открывает дверцу со стороны водительского сиденья. Подходит охранник. Протягивает руку... «Святой отец» покашливает, пожимает протянутую руку, делает шаг в сторону, выхватывает из сумы кинжал и вонзает его в горло охранника. Бездыханный, тот валится на кусты. А Бахруди не видит, Бахруди занят разговором с охранниками, столпившимися на лужайке.
Дальше все происходило строго по сценарию.
Террорист кивнул Абиаду. Тот щелкнул пальцами, подав знак остальным членам команды, притаившимся за деревьями.
С автоматами наперевес, с гранатами на поясе, трое террористов двинулись в сторону дома.
«Святой отец» сел за руль, включил зажигание, мотор заурчал, машина тронулась с места и медленно покатила по дорожке к воротам. Затем резко развернулась и помчалась назад, к ступенькам, к веранде... Одновременно «святой отец» щелкнул тумблером на приборной доске. В следующую секунду он открыл дверцу, выскочил на ходу из машины и упал плашмя прямо на гравий. И когда падал, услышал пронзительный женский крик.
Медсестра, с которой минуту назад разговаривала по телефону Калейла, выбежала на открытую веранду и, увидев мчавшуюся без водителя машину, схватила Кендрика за руку и потащила за собой в дом.
— Спасайтесь, кто может! — крикнула она. — Это террористы!
Захлопнув за собой дверь, Кендрик прижался вместе с медсестрой к дверной панели из листовой стали, которая и спасла им жизнь, когда раздался взрыв.
Пять килограммов динамита, прикрепленные к днищу машины, разорвали ее на куски. Вспыхнул бензин. Воспламенившиеся ошметки металла брызнули во все стороны.
От взрыва дом содрогнулся. Взрывная волна высадила оконные рамы.
Вспыхнули гардины, запылала мебель.
Четверо охранников погибли сразу же. Двое оказались тяжело ранены. Один, с раздробленной левой рукой, прижимал правой рукой автоматический пистолет к колену и давил на гашетку, стараясь сразить наповал «святого отца», который захлебывался истерическим смехом и не переставая поливал лужайку огнем из своего автомата.
Они убили друг друга. На излете по-зимнему короткого дня.