На прицеле
Шрифт:
— Кто ты? Вроде бы черты лица знакомы, но я не могу понять…
На лице маркизы застыло озадаченное выражение — она разглядывает Анху, видимо пытаясь понять, кем может быть девушка, которая плотно знакома с реалиями работы императорского двора.
Пока я раздумываю, что лучше ответить, та сама делает шаг вперёд.
— Анха Схэсс. Единственная выжившая из числа детей Рэна и законная наследница престола империи.
Теперь аристократка отодвигается назад, вжавшись в спинку стула.
— Рэн… Это же самый первый
Дочь Схэсса горько усмехается.
— Первый и вечный император Норкрума, что меняет одну личину за другой, убивая своих потомков. Вот кто такой Рэн. А что касается моих братьев и сестёр… Кто участвует в тех приёмах? Насколько они защищены от вмешательства в разум? Или сколько живут на свете? Никто не показывал детей Рэна широкой публике. И я могу тебя уверить, они на ней никогда больше не появятся. А совсем скоро появятся легенды о затворниках или болезни членов императорской семьи.
Маркиза рассматривает её с таким видом, как будто увидела чудо. Шевеля губами, бормочет себе что-то под нос. Потом недоверчиво кривит губы.
— Вы хотите сказать, если моя дочь вдруг понесёт, то…
У Анхи вырывается короткий смешок.
— То вы не увидите своего внука. По крайней мере взрослым. А если станете упорствовать, то вам подчистят память. Или попросту прикончат. У Рэна с этим быстро.
Она погружается в размышления, уставившись в одну точку. Я же поворачиваюсь к Анхе.
— Надо найти печать этого Тансона. И образец хотя бы одного приказа, который он визировал. Плюс, прикинуть, какой вариант подойдёт в качестве обоснования для посещения дворца. Возьми с собой Тарса и обыщите дом.
Девушка кивает и спустя несколько мгновений они с Конзиром удаляются. Экс-следователь всё равно последовал бы за ней, так что пусть лучше команда будет исходить от меня.
Когда они удаляются, голос подаёт Эстан.
— Думаю нам стоит покинуть дом и перебраться куда-то ещё. Сейчас утро, но к графу могут пожаловать другие гости. Либо явиться кто-то из прислуги. Фразе о том, что все отпущены по домам, я бы на сто процентов не верил.
— Нет нужды. Отсюда мы отправимся прямо во дворец.
Маг удивлённо хмыкает.
— Сейчас? Сразу после того, как мы…
Мои брови сами ползут вверх.
— Именно поэтому. Анха получила пулю. Её кровь могут определить и тогда во дворец будет не проникнуть. А если сумеют понять, что в дилижансе был я, то меры предосторожности утроят. Могу поспорить, заблокируют весь центр. Надо действовать сегодня же. Другого такого шанса может не представиться.
Бывший заключённый качает головой.
— Они и так будут на ушах стоять после такого. А кровь могут не подвергать анализам.
Что с ним? Опасается чего-то? Или переживает за нашу задачу? А может Эстан всё-таки
— Из-за одного шального дилижанса усиливать охрану дворца не станут. Это обычный инцидент. А вот если они зафиксируют присутствие Анхи или определят природу использованной на въезде магии, ситуация кардинально ухудшится.
Мужчина вроде принимает аргументы — отступает назад, наклонив подбородок в кивке. В следующую секунду оживает маркиза.
— Но как так можно? Я никогда не слышала о магии, которая позволяет занимать чужие тела. И зачем убивать своих детей? У них и так почти нулевые шансы занять престол.
Разлёгшийся на столе Сэмсон пренебрежительно фыркает.
— Конечно не слышала. Рэн Схэсс — не из этого мира. Строго говоря, я тоже. Но к подобным мне, вы все уже давно привыкли. А этот парень пришёл совсем из другого места. Может и не по своей воле, но с течением времени обосновался тут весьма прочно.
Аристократка переводит взгляд на котяру и вроде бы собирается ответить, но в итоге закрывает рот. Вместо этого я слышу голос Анхи, который доносится из коридора.
— Печать мы нашли. Но вот образцов распоряжений нет. Перерыли весь кабинет, там ни одной официальной бумаги.
Глава XXII
Ситуация складывается патовая. У нас есть печать имперского чиновника, которая в теории даст свободный доступ во дворец. Но никто из нас не знает, как должен выглядеть готовое распоряжение. У бюрократов есть формы на каждую ситуацию. Если охрана увидит, что документ оформлен не так, как обычно, то у неё наверняка возникнут вопросы.
Единственный из нас, кто имеет отношение к государственной службе, это Тарс. Но всё его знакомство с бумагами, ограничивается подготовкой документов, которые используются в полиции. Сомнительно, что императорский двор может опираться на те же самые шаблоны.
Сварив на графской кухне свежего сорка, вливаем в себя горячий напиток и пытаемся понять, как лучше поступить. Как вариант — пройти под руку с маркизой, которая всё ещё не отошла от шока. Если женщина окажется внутри императорского дворца, то вряд ли попытается нас сдать. Сама прекрасно понимает, что при таком раскладе, ничем хорошим для неё это действо не закончится.
Будь император обычным человеком, можно было бы рассчитывать на влияние дочери. Но Рэну больше тысячи лет. Думаю, он уже давно научился не привязываться к секс-игрушкам, которых поставляет высшая аристократия.
И сколько я не размышляю, попытка пройти во дворец вместе с аристократкой, кажется мне единственным шансом. В теории нас и правда могут пропустить, если она заявит, что пришла к своей дочери. Или, что её вызвали. Например сам император. Хотя, в таком случае, проинформируют Рэна.