На пути к социализму. Хозяйственное строительство Советской республики
Шрифт:
Теперь несколько слов относительно разногласий. Могло остаться ложное впечатление в сознании партийного съезда. Выдернуты отдельные фразы из обсуждения ЦК проекта моих тезисов. Должен предупредить тов. Осинского и просить раз навсегда запомнить, что тезисы не выходят из моей головы и из головы других членов ЦК, как Минерва вышла из головы Юпитера. Мы работаем вместе, поправляем ошибки друг друга. Когда я был в Екатеринбурге, это происходило по прямому проводу – и ошибок оказалось больше…
Когда дело идет не о немедленном проведении в жизнь, а о выработке директив для руководства, то нужна коллегия, и мы ведем коллегиальную работу, чего не понял тов. Осинский. Тов. Ленин на проекте написал: эти пункты исключить. Он был поддержан Политбюро, где вопросы решаются простым большинством голосов. Таким образом эти пункты отпали и поэтому в проекте ЦК их не оказалось. Я лично остался при том мнении, что инструкция, утвержденная первой сессией ВЦИК, и постановления VII Съезда Советов о взаимоотношении центральных и местных органов промышленности являются первым шагом в деле перехода к социалистическому централизму. На этой точке зрения стоят и все члены ЦК, но я опасаюсь, что такая формулировка может подать повод для каких-либо излишних местнических анархических приемов на местах, особенно на местах неблагоустроенных, как, например, вновь завоеванная Украина.
Тут, с легкой руки тов. Рыкова, говорили по поводу моего блока с тов. Гольцманом. Тов. Рыков развил свою тему и охарактеризовал тов. Гольцмана как индустриалиста. Индустриализм есть определенное течение. Тов. Гольцман – член партии,
Разумеется, профессиональное движение, по своим основным историческим задачам, стремится к нивелировке, к уравнению рабочих, так что люди всех профессий будут одинаково работать, т.-е. с одинаковой степенью напряженности и т. д. Это есть задача профессионального движения; но в данный переходный период мы вынуждены перейти к премиальности и оплачивать специалистов более высоко. Мы вынуждены не пожалеть дать 3 пайка спецу, если он поднимет производительность завода на 10 %. Мы вынуждены перейти к такой грубой и резкой индивидуализации на верхах рабочего класса.
Это выражается в том, что мы ставим комиссара, даем ему большую власть, которой, конечно, не будет при дальнейшем развитии хозяйства, когда машина будет идти планомерно, без перебоев. Сейчас установление такого рода диктатуры на заводах и лучшую оплату специалистов в виде премии мы вынуждены проводить. Тов. Гольцман отстаивает это и говорит, что мы с этим опоздали, что это могло быть сделано раньше с успехом для дела, что нужно было этой задаче посмотреть в глаза, а не кормить рабочий класс сосками коллегиальности, уравнительности и т. д. Вы скажете, что эта задача очень трудна; но без внутренней несправедливости в рабочем классе, т.-е. без кормления одних и голодания других мы не обойдемся. Это нужно было сказать рабочим раньше, но и теперь еще час не упущен: рабочий класс поймет, что из настоящего положения мирными, спокойными средствами выйти нельзя, что нужно чудовищное усилие, которое должно сопровождаться со стороны рабочего класса большими жертвами.
Тов. Рыков сказал, будто бы мы создаем ЦК вроде Ноева ковчега… Я не знаю, в какой роли фигурировали бы там сторонники Рыкова, – в роли чистых или нечистых… Но ничего подобного тов. Ленин не предлагал! Он сказал следующее: нам нужен ЦК, тесно связанный с профессиональным движением, с тремя миллионами организованных рабочих. Там есть различные течения, они должны быть обеспечены в ЦК, но при том условии, что вы обеспечите определенную линию этого ЦК и эту линию зафиксируете в резолюции съезда: изберите этот ЦК и введите туда товарищей, связанных с отдельными профсоюзами или отдельными течениями этих союзов. Вот была основная мысль тов. Ленина. Они, конечно, не исказят физиономию ЦК, но ЦК будет через них в контакте со всеми агентами и работниками массовых организаций, и, стало быть, будет лучше и тверже выполнять свою работу. ЦК, по-моему, будет иметь эту линию и в вопросе организации труда. Эта линия у ЦК была и будет, и я надеюсь, что она будет линией твердой. Тов. Томский назвал эту линию почему-то спиралью, желая ее скомпрометировать. Я не знаю, какую он имел в виду спираль: если он имел в виду хорошую стальную спираль, то эта линия не столь плохая… Если ее дернуть в сторону, она принимает прежнее положение; если ее дернуть слишком нетерпеливо, то она иной раз может хлопнуть по носу того, кто неосторожно с ней обращается…
Стенографический отчет IX съезда РКП(б).
Л. Троцкий. ПРОФСОЮЗЫ И МИЛИТАРИЗАЦИЯ ТРУДА
(Речь на III Всероссийском съезде профессиональных союзов 9 апреля 1920 г.) [108]
Товарищи, прежде всего, позвольте приветствовать III Всероссийский съезд профессионально-производственных организаций рабочего класса России от имени рабоче-крестьянской Красной Армии и Красного Флота. (Аплодисменты.)
108
III съезд профсоюзов – происходил в начале 1920 г. Состав съезда: 1.226 делегатов с решающим голосом; из них: членов РКП и сочувствующих – 940; меньшевиков и сочувствующих – 45; беспартийных – 191; других групп – 50. С совещательным голосом 362 делегата; из них членов РКП и сочувствующих – 290, меньшевиков и сочувствующих – 12; беспартийных – 81 и других групп – 19. Съезд состоялся в переломный момент перехода к мирному строительству. За время гражданской и империалистической войны страна была сильно разорена. Требовалось чрезвычайное напряжение всех имеющихся сил для восстановления народного хозяйства. Главнейшие вопросы, стоявшие на съезде, разбирались с точки зрения участия профсоюзов в хозяйственном строительстве страны и привлечения через профсоюзы к делу хозяйственного строительства широких масс трудящихся. Повестка дня съезда помимо отчетных докладов ВЦСПС и общеполитического доклада тов. Ленина заключала в себе следующее: 1) Отчет Наркомтруда тов. Шмидта. 2) Доклад тов. Рыкова о совещании ВСНХ. 3) Доклад тов. Троцкого о хозяйственных задачах. 4) Организационный вопрос. 5) Вопрос об охране труда и др. Присутствовавшие на съезде меньшевики в лице Абрамовича, Дана, Мартова и др. выступали почти по каждому вопросу. Основные положения их были: ВЦСПС не имел своей профессиональной линии, не старался защищать интересов рабочего класса и в своей работе руководился интересами государства. ВЦСПС не имел своей тарифной политики, действовал неправильно по вопросу о больничных кассах и т. д. Вопрос о милитаризации труда, который был центром доклада о хозяйственном строительстве, вызвал выступление Абрамовича, доказывавшего, что милитаризация труда не дает никаких положительных результатов, что профсоюзы не должны брать на себя обязательства проводить эти решения в жизнь. Основным тезисом во всех выступлениях меньшевиков следует считать «независимость профсоюзов от государства». Ни одна резолюция меньшевиков съездом не была поддержана. Решения съезда были направлены к поддержке Советской власти и активному участию профсоюзов в поднятии производительных сил страны.
Товарищи! Мы для нашей Красной Армии мобилизовали за эти годы ожесточенной борьбы, вероятно, немногим меньше и немногим больше рабочих и крестьян, чем числится сейчас членов в ваших профсоюзах. Подавляющее большинство солдат Красной Армии состоит из крестьян. Рабочих там вряд ли больше 15 %, и тем не менее мы можем сейчас после опыта двухлетней борьбы сказать, что подлинным строителем Красной Армии явился передовой рабочий, т.-е. рабочий партийный и профессионально организованный. Когда на фронтах было трудно, мы обращались в ЦК партии коммунистов, с одной стороны, и к вашему президиуму ВЦСПС – с другой стороны. Из этих обоих источников на фронты отправлялись передовые пролетарии и строили там Красную Армию по образу и подобию своему. Этот факт необходимо сейчас вспомнить со всей отчетливостью, потому что он сразу бросает необходимый свет на самое понятие милитаризации в нашем коммунистическом понимании.
Когда мы говорим о милитаризации труда, надо иметь в виду, товарищи, что слово «милитаризация», как оно употребляется в странах буржуазных, определяет не нашу милитаризацию. Наша милитаризация отличается от всех остальных милитаризаций буржуазного мира точно так же, как организованный пролетариат отличается от сознательной и организованной буржуазии. На смешении понятий милитаризации социалистической, пролетарской, коммунистической с милитаризацией буржуазной основано большинство ошибок и предрассудков в этом вопросе. Я скажу с самого начала, что всякая критика представителей меньшевизма на этом съезде [109] и вообще на съездах профессионально-производственных была целиком основана на полусознательном смешении, на отождествлении
109
Выступление меньшевиков на III съезде профсоюзов имело своей задачей подорвать авторитет партии и Советской власти в глазах трудящихся масс. В выступлениях своих, почти по каждому докладу на съезде, они обвиняли профессиональные организации в лице ВЦСПС в том, что ВЦСПС не имеет своей политики (тарифный вопрос, социальное страхование и т. д.), идет на поводу у коммунистической партии, политика которой не является политикой защиты интересов рабочего класса. Отсюда основной лозунг меньшевиков: «независимость профессионального движения». Этот лозунг в разъяснении меньшевика Дана означает, что «ВЦСПС как представитель всего профессионального движения должен существовать как особый орган, не подчиняющийся влиянию государственной власти, в особенности партийной диктатуре». Агитация меньшевиков не оказала никакого влияния на ход работы съезда.
Это точное выражение резолюции меньшевиков. И здесь мы подходим к самому существу вопроса, к основе. Это не вопрос о том, объявить ли отдельный завод на военном положении; это не вопрос о том, разрешить ли военным трибуналам карать тех рабочих, которые воруют материалы и инструменты и саботируют работу. Нет! Этот вопрос – коренной, вопрос о самых основах социалистического хозяйства. Когда меньшевики говорят о своей резолюции, что принудительный труд всегда является малопроизводительным, то они находятся в плену у буржуазной идеологии и отрицают самые основы социалистического хозяйства. В первом пункте их резолюции говорится о том, что мы живем в эпоху перехода от капиталистического производства к социалистическому. Не будем к ним придираться, не будем спрашивать, с какого времени они признали этот переход. Они обвиняли нас – и это было основой разногласия – в том, что мы социальную революцию видим тогда, когда налицо лишь буржуазная, что коммунисты – фантасты, утописты, что они разрушают буржуазное хозяйство, а создать ничего не сумеют. О переходе к социализму не может быть и речи. Теперь они же говорят – Россия находится в условиях перехода от капитализма к социализму. Это правильно. Примем пока то, что это признали наши непримиримые в этом вопросе противники – меньшевики. Но тогда возникает вопрос: какими методами, какими путями организовать труд в эпоху перехода от капитализма к коммунизму? В ответ получаем, что принудительный труд мало производителен. Там в резолюции сказано: «всегда, при всех условиях». Что же означает принудительный труд? Против какого труда выдвигается это понятие прогрессивными идеологами буржуазии? Против труда крепостного, мужицкого – с одной стороны; против нормированного, принудительного, ремесленного, цехового – с другой стороны. Они выдвинули понятие свободного труда. Что значит свободный непринудительный труд у меньшевиков? Пусть ораторы этой партии объяснят нам это.
Мы знаем труд рабский, мы знаем труд крепостной, мы знаем принудительный, регламентированный труд цехов в средние века. Мы знаем труд вольнонаемный, который буржуазия называет свободным. Мы же противопоставляем этому труд общественно-нормированный на основе хозяйственного плана, обязательного для всего народа, т.-е. принудительного для каждого работника страны. Без этого нельзя и думать о переходе к социализму. Разумеется, для либерала вопрос принуждения связан целиком с вопросом рынка: может или не может он купить на рынке по сходной цене рабочую силу. Этим определяется у него понятие свободы труда. Элемент принуждения материального, физического может быть в одном случае больше, в другом меньше. В эпоху крепостного права [110] дело вовсе не было так, что жандармерия стояла над душой мужика, а были известные хозяйственные формы, к которым крестьянин привыкал, которые он в эту эпоху считал справедливыми и только от времени до времени бунтовал. И тогда материальные силы крепостнического государства обрушивались на него. Труд принудительный означает такой труд, когда каждый работник занимает определенное место, указанное ему областными, губернскими или уездными хозяйственными органами. Труд регламентированный – применяемый не стихийным путем купли и продажи, а на основе хозяйственного плана, который обнимает всю страну, охватывая и весь рабочий класс. Это и есть понятие трудовой повинности, которое всегда входило в программу социалистов. Каждый работник нового общественного строя и в эпоху перехода к нему должен быть солдатом армии труда, выполняющим наряды той власти, которую он поставил.
110
Эпоха крепостного права. – Крепостное право заключалось в том, что крестьянин-земледелец был прикреплен к определенному наделу помещичьей земли и принадлежал вместе с землей помещику, которому он был обязан выполнять положенные повинности сверх общегосударственных налогов. Крепостное право складывалось в России постепенно, начиная с конца XVI века, и наиболее полное свое выражение получило при Екатерине II. В царствование Александра II манифестом 19 февраля 1861 г. крепостное право было юридически отменено, но так называемое «освобождение крестьян» было проведено на таких тяжелых для крестьян условиях, что фактически они оставались в кабале у помещиков. Следы и остатки «крепостничества» (барщина, оброчный труд, так называемая кабальная аренда) просуществовали в России вплоть до февраля 1917 г. и окончательно были уничтожены вместе с ликвидацией помещичьего землевладения лишь в Октябрьскую революцию 1917 г.
Говорят, что принудительный труд непроизводителен. Если это верно, то все социалистическое хозяйство обречено на слом, ибо других путей к социализму, кроме властного распределения хозяйственным центром всей рабочей силы страны, размещения этой силы соответственно потребностям общегосударственного хозяйственного плана, быть не может. А раз мы это признали, мы тем самым признаем, – не по форме, а в основе, – право рабочего государства отправлять каждого рабочего и работницу на то место, где они нужны для исполнения хозяйственных задач. Тем самым мы признаем также право государства, рабочего государства, карать рабочего и работницу, которые отказываются исполнять наряд государства, которые не подчиняют свою волю и волю рабочего класса его хозяйственным задачам. Вот где основы милитаризации труда, и если мы оглянемся назад и на другие страны Европы, то увидим, что ни одна общественная организация, ни одна государственная организация не считала себя вправе приказывать своему члену: ты идешь и поступаешь на такой-то завод и работаешь там до тех пор, пока это будет нужно. Ни одна организация, кроме армии. Только армия располагала своими членами-солдатами, приказывала им, ставила их на посты, говорила: ты простоишь здесь до 5 часов 30 минут, а потом идешь туда-то. Без этого безусловного права распоряжаться своими членами профессионально-производственные организации превратятся в настоящее время в пустую форму, лишенную всякого содержания. Если строящемуся социалистическому обществу и государству нужны профессиональные организации, – а они ему нужны, как основа хозяйства, как органы, которые властно объемлют весь рабочий класс страны, этот драгоценнейший производственный капитал, этот рычаг социалистического развития, – то эти профессионально-производственные организации должны иметь возможность и способность и право распределять, группировать, прикреплять отдельные группы, отдельные категории рабочих и отдельных пролетариев к тому месту, где они нужны государству, социализму, а не отдельным рабочим или отдельным группам. Это, товарищи, и есть основа милитаризации труда. Кто этой азбуки не понял, тот остался либералом, мещанином, хотя бы он писал, как пишут меньшевики, о том, что мы живем в эпоху перехода от капитализма к социализму.