На пути к венцу

Доналд Робин

Ианта выглянула в окно, но ничего не разглядела, кроме темного внутреннего дворика замка. Она уселась в пружинистое кресло, спрашивая себя, что все это могло означать?

Мало-помалу Ианта начала понимать суть происходящего, и, чем ближе подходила к разгадке тайны, тем громче билось ее сердце. Когда-то Алекс Консидайн отверг ее, но тогда этого требовала ситуация, в которой он оказался. Вместе с тем он признался, что она желанна для него, как никакая иная женщина. И просил не забывать его. И теперь, когда все худшее для иллирийцев осталось

в прошлом и Консидайн освоился… Значит?! Нет, этого не может быть!

Но как иначе объяснить то, что она находится в замке? Все это не случайно. Билл Фенн, наивный чудак, просто не знает, откуда пришла инициатива снять фильм о жизни морских глубин Иллирии и пригласить на съемки Ианту.

В самых потаенных уголках души она не переставала мечтать о том, что Алекс не забыл ее и пожелает с ней встретиться. Эти мечты, которые она считала умершими, вмиг воскресли и приобрели реальные очертания. Ею овладело лихорадочное и безудержное веселье. Ианта подошла к серванту, достала бутылку красного вина, налила рюмку и выпила залпом.

Вдруг двери со стуком распахнулись, заставив ее обернуться. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, так как к ней быстрыми шагами приближался… статный и красивый мужчина, Алекс Консидайн, принц Иллирии.

Он как будто не изменился, хотя в его нынешнем облике чувствовался легкий оттенок придворного высокомерия. Принц остановился на полдороге и остолбенело уставился на Ианту.

Она поставила рюмку и пошла к нему навстречу, раскрыв объятия:

– О, Алекс!

– Ианта?!

Он был все таким же сдержанным, но Ианту это не остановило. Она бросилась к нему на шею. Консидайн слегка обнял ее и провел ладонью по волосам.

– Ианта, дорогая, как ты здесь очутилась?

Она подняла на него глаза; он разглядывал ее, словно сам не верил в возможность этой встречи.

– О, Алекс, поцелуй меня, довольно притворяться, мне столько нужно сказать тебе, а главное – что я тебя… люблю.

– Ах, Ианта, – вздохнул он и поцеловал ее в лоб, – ты все такая же: неповторимая и сказочно красивая! Я так рад тебя снова увидеть! Жаль, что сейчас не время для признаний.

– Почему? Ты просил, чтобы я не забывала тебя, а сам…

Она опустила руки и отступила назад.

– Нет, я не забыл, – он покосился на сервант, – но у тебя такой усталый вид. Ты пила вино?

– Да, немного, – она игриво улыбнулась.

– И все-таки, как ты здесь оказалась?

– Будто сам не знаешь. Меня привезли из аэропорта, вообще я должна присоединиться к съемочной группе Билла Фенна, мы снимаем фильм о дельфинах.

– Билл Фенн? Да, я слышал, – мрачно отозвался он, – значит, ты вошла в состав этой группы? Тогда подожди меня здесь одну минуту и никуда не уходи. Хорошо?

Она с готовностью кивнула, и Консидайн торопливо вышел из комнаты. Вскоре он вернулся, Ианта тут же обрушила на него целый град упреков:

– Алекс, почему ты ничего не ответил на мое признание? Ты всегда был для меня загадкой, и сейчас я тоже не понимаю,

что у тебя на уме. Может, ты думаешь, что я много выпила?

– Давай отложим этот разговор, тебе нужно отдохнуть. Произошло недоразумение, о котором ты узнаешь позже. И не наделай новых глупостей.

– Глупостей? Но я считала, что меня везут к съемочной группе. Тогда где же они все?

– В гостинице. Не беспокойся, ты проведешь ночь здесь.

– Если нужно… я сама найду гостиницу.

– Сейчас тебя там никто не ждет.

Консидайн позвонил. Появившемуся в гостиной слуге Алекс дал какие-то указания и, когда тот поклонился, обратился к Ианте на английском:

– Слуга проводит тебя в спальню и приведет горничную.

– Мне не понадобится горничная.

– Понадобится, – возразил Консидайн. – Желаю тебе хорошо выспаться. Завтра, как только будешь готова, тебя отвезут в гостиницу. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – недоуменно ответила Ианта.

Она послушно вышла вслед за слугой из гостиной, обдумывая разговор с Алексом. Разве она допустила какую-нибудь глупость? У нее дрожали руки, наверное от вина. Может, он прав и ей прежде всего необходимо выспаться?

Миновав несколько коридоров и лестничных пролетов, они очутились в спальне. Слуга поклонился и вышел, и на смену ему пришла горничная средних лет, со строгим лицом, ее волосы были собраны и аккуратно заколоты на затылке. Она занесла вещи Ианты и указала ей, где находится ванная и где гостья будет спать. Через минуту Ианта нежилась в ванне, сдувая с поверхности воды душистую пену.

Ей подали свежую сорочку и ночной халат. Горничная указала на дорожную одежду Ианты, жестами имитируя движения утюга. Ианта кивнула, не в силах больше ни с кем спорить, и послушно легла в постель, как только горничная жестом пригласила ее. Она утонула в пуховой перине и, забыв обо всем на свете, уснула крепким сном.

Ианта проснулась около полудня. Вошла горничная и принесла на подносе завтрак. Произнеся какое-то приветствие, она покинула спальню. Однако вскоре появилась вновь, сопровождая женщину постарше, но с величавой осанкой и в дорогом платье. Новоприбывшая села в придвинутое горничной кресло у кровати и с вежливой улыбкой произнесла:

– Добрый день, Ианта Браун. Как тебе спалось?

– Хорошо, – она села, – добрый день.

– Я Серена Консидайн, мать Алекса. Он просил меня прийти, потому что я говорю по-английски. Добро пожаловать в Иллирию. Леола принесла тебе завтрак. После того как ты позавтракаешь, я распоряжусь, чтобы тебя отвезли в гостиницу, где находится съемочная группа.

– А как я здесь очутилась?

– О, произошла забавная ошибка. – Серена рассмеялась. – Придворные перестарались, проявив излишнее усердие. Лучше забудь об этом происшествии. К сожалению, принц занят с самого утра и вряд ли сможет увидеться с тобой. Но он просил передать, что был рад предоставить тебе ночлег в замке и надеется, что ты хорошо отдохнула.