На районе

Полищук Евгений

Иван замялся и сказал, что только что придумал. Дальше шли потише.

Районная елка оказалась масштабным мероприятием. Человек восемьсот гуляли по огромной заснеженной площадке, в центре стояла пятиметровая ель и рядом с ней высоченная металлическая горка, по которой непрерывной скатывались волны визжащих малышей. Среди них то и дело проскакивали взрослые компании человек по десять, схватившихся друг за друга ногами и орущих благим матом. Все это месиво сталкивалось у подножия горы, вскакивало и спешило обратно на лестницу. Обычная сибирская горка, в общем-то.

Мы

поглазели минут десять на веселье и решили, что неплохо бы выпить еще шкалик, прежде чем нырнуть в этот праздник снега и жизни. Отошли в уголок и присели. Котя достал небольшую бутыль клюквенной из-за пазухи, любовно пригладил ее, открутил крышку и глотнул прямо из горла. Иван неуверенно протянул руку к бутылке:

— Держи, дружище, согрейся — почти ласково произнес Котя.

Видимо, алкоголь и Новый Год размягчили на время его стальные яйца. Мы пустили бутыль по кругу, хватило буквально по паре глотков каждому. Хорошо, но мало. Гвоздь допил последние капли, широко размахнулся и запустил бутылку куда-то через дорогу. Так и не услышав звука битого стекла, мы развернулись и пошли обратно.

Честно говоря, кататься пьяным с горки — одно удовольствие. Находишь протертую до дыр картонку, быстро взбегаешь по скользким ступеньками, пристраиваешься в чей-то паровозик и со скоростью света несешься вниз, визжа изо всех сил. Алкоголь смягчает все шероховатости, удары коленями о мерзлые колдобины, потенциальные ссадины и ушибы. Можно кататься стоя или на спине. Лежа на животе и сидя на заднице. Главное — чтобы клокотало в животе от удовольствия. Зимняя горка — великое дело. Даже взрослые матерятся и кричат, не стесняясь эмоций.

Котя не стал кататься вместе с нами.

— Ну, давайте, салаги, повеселитесь — бросил он нам у подножия горы. — Я не пойду.

— А че? Пойдем! Кот, пойдем, катанемся! Прикольно же!

— Через плечо — хмуро отрезал он — Сказал не пойду — значит, не пойду. Два раза не повторяю. Погуляю тут. Покурю. Вы, как наиграетесь, найдете меня.

— Хары, давай тогда через полчаса забьемся у елки — быстро предложил Муха.

— Давай. Через полчаса чтоб были здесь — жестким голосом отрезал Котя — Не будет вас — ничего хорошего не ждите. Я пока крутанусь по району, кентов знакомых повыцепляю. Может, маза какая-нибудь есть. А то хули на горке, как малолетка.

Мы пожали плечами и побежали вверх.

Покатавшись полчаса с превеликим удовольствием, мы пошли к елке, толкая друг друга и отряхиваясь от снега. Котя стоял с каким-то темным незнакомым парнишкой и с удовольствием дымил сигаретой.

— Ну что, ребятня, накатались? — с хмурой улыбочкой спросил он. — Вспомнили счастливые детские денечки?

— Ну… — неуверенно ответил за всех Иван.

— Это вот друг мой, Аслан. — представил Котя парнишку. — Знакомьтесь.

Мы по очереди пожали крепкую сухую руку Аслана, стараясь не улыбаться и не смотреть ему в глаза. Аслан был явно старше нас, может быть, даже старше Коти.

— Дед Мороз принес сегодня Аслану подарок… — театральным голосом начал Котя — Но подарок весьма секретный

и непростой. Его можно открыть только в темноте подъезда, не правда ли, Аслан?

— Угу… — сквозь медвежью улыбку пробурчал Аслан.

— Так пройдемте же, о, друзья мои, в сухое и теплое царство подъезда! И насладимся же дарами наших зеленых полей!

— Мгы-Мгы… — давился от смеха Аслан. — Ну, ты, бля, Кот, сказочник! Пойдем уже.

Мы стояли молча и наблюдали за бенефисом Коти, не совсем понимая, что происходит.

— Короче, все в подъезд! — скомандовал он.

Мы двинули к ближайшему дому, нашли открытый подъезд и прошли в темень лестничной площадки. Поднялись вверх. Единственная уцелевшая лампа находилась на третьем этаже.

— Аслан, дорогой, доставай — сказал Котя.

Аслан пошебуршал за пазухой своей массивной куртки и достал пластиковую бутылку с дырками и обрезанным дном. Мы молчали. Аслан выудил скомканный пакетик плана и неторопливо начал высыпать его на крышку. Котя потирал руки и довольно улыбался. Мы переглядывались.

Понятное дело, я много раз видел, как кто-то курит траву, но самому пока пробовать не хотелось. Не то чтобы страшно, а просто не хотелось. Ну и тем более Новый Год, елка, горка, а мы тут сидим в грязном подъезде, и непонятный Аслан растирает непонятную траву своими бурыми руками. Не в настроение, что ли.

— Кот, я, наверное, не буду… — словно уловив мои мысли, неуверенно прошмыгал Иван.

— Иван, да ты что… — обиженным голосом начал Котя — Тут человек нам как от души оторвал, новогодний подарок сделал, можно сказать, а ты… Расстраиваешь ты меня Иван, расстраиваешь… — тяжело помолчал он пару секунд. — Ну, мы сейчас начнем, а ты подумай. Надеюсь, остальные не будут из себя девочек корчить? — свирепо обвел нас взглядом.

Я сглотнул слюну и промолчал. Гвоздь с Мухой неопределенно пожали плечами.

— Ну, молодцы! — похвалил нас Котя. — Давай, Аслан, я начну. Праздник к нам приходит!

Аслан высыпал траву на крышку, поджег и аккуратно потянул прилепленный к обрезанному дну пластиковый пакет. Дым медленно наполнял мутно-желтую полуторалитровую бутылку. Что там раньше в ней было? Скорее всего, минералка или газвода Колокольчик.

Когда бутылка наполнилась, Котя резко отвинтил крышку и шумно втянул дым в себя, стараясь не касаться губами краев. Задержал дыхание секунд на десять, надул щеки. Лицо начало наливаться кровью и тонкой струйкой, дым полился обратно, в подъезд. Завоняло характерным запахом травы.

Мы поморщились, а Котя захохотал.

— Вот так-то, блядь, вот так! — удовлетворенно приговаривал он с дебильной улыбочкой, словно застывшей на губах — Вот так, хорошо… Ну, давай, Снежок, ты следующий.

Я напрягся. Приготовился, как к полету. Аслан стряхнул сгоревшие крошки травы и насыпал новой. Все операции он проделывал молча и умело. Как на автомате. Слегка улыбался и оглядывал нас, но ничего не говорил.

Котя, напротив, приплясывал вокруг бутылки и приговаривал “Сейчас накурим мы Снежка, сейчас накурим мы Снежка…”