На разных широтах жизни
Шрифт:
– А я ему скажу, что выросло одно дерево! – упрямо и твёрдо повторила Галя. – Я ударилась о него. Дерево сломалось и велосипед погнулся от удара. Пусть спасибо скажет, что я не разбилась!
– Ой! – вскрикнула Аня, остановилась, показывая пальцем на асфальт, – кто-то дорогу перебежал перед моими ногами.
– Да это ёжик! – радостно воскликнула Круглова.
Ребята положили велосипеды. Стали ловить ежа, не давая ему убежать.
Ёж, вышедший на ночную прогулку, замер, опустил пониже колючки, свернулся в недоступный клубок, прижав
– Какой хороший! – возгласила Галя, наклонилась и, гладя его иголки, – пыхтит, сердится! Смотрите, какие у него бусинки чёрных глаз!
Ёж немного расправил иголки, словно почувствовал, нет опасности от нежданной встречи.
– Может, в сетку положим? – спросил Максим.
– Не надо, а кто будет ежат кормить? – возразила Круглова.
За полночь, добравшись до Степной улицы, Алёша с Максимом проводили Галю с Аней до дома.
Под светом фонаря, висящего на столбе, сняли шину и камеру с переднего колеса. Подкручивая спицы, кое-как выровняли обод. Поставили камеру и шину на место, накачали ручным насосом.
Веселов, приподняв за руль велосипед, покрутил колесо.
– Вроде нет восьмерки! Только чуть.
– Её дядька, думаю, спросонок утром не заметит! – сказал Берёзин, страшно зевая ртом и испуганно смыкая губы, чтобы не залетела внутрь летучая мышь, внезапно мелькнувшая около его лица.
Друзья поставили мопед Лоскутову в сарай, задним колесом к двери.
Утро вечера мудренее. Все неприятности ничто по сравнению с воспоминанием о путешествии на Песчаное озеро.
Монашка
Электричка отправилась от платформы, быстро набирая скорость. Несмотря на то, что день после проливного дождя был холодный, изумительная природа заглядывала в окна, оживляя глаза людей радостью озарения, протягивая им навстречу сверкающую промытую бронзовую листву дубов, золото берёз и лип, оранжевый наряд осин и клёнов.
В вагон вошёл молодой человек в коричневой болгарской дублёнке. Он в позе самовлюблённого сел на свободное место рядом с девушкой, одетой в серое демисезонное пальто. Снял с головы чёрную кепку, положил её на колени.
Симпатичная незнакомка сидела одна, взглянула мельком на него, отодвинулась поближе к окну, зеркально воспринимая книгу внутрь чувствительной души. Через расстёгнутое пальто были видны: кофточка из пряжи с затянутыми петлями и контрастной белой окантовкой посредине, маленькие золотые пуговки и вышитые цветочки; юбка ярко-розовая.
Мимо проносились высокие холмы, тихие речки с узкими долинами; дремучие леса сменялись перелесками. Окрестные деревни прятались за деревьями.
Валерий Комаров ехал в гости на выходные к тёте. Приятно было отдохнуть после тренировки. Он занимался в секции классической борьбы.
– Что очень интересная книга? О любви? – задал он нелепые вопросы соседке.
Девушка промолчала, перевернула страницу. Из
Валерий нагнулся за ним.
– Это ваша глянцевая вещичка?
– Спасибо, – односложно ответила пассажирка, взяв карманный календарь в руку, е длинные намагниченные чёрные волосы слегка коснулись страниц, а глаза продолжали чтение.
Валерий привалился выпуклой атлетической спиной к деревянной скамье, решил вздремнуть. Его укачивало от монотонности движения. Невольно уснул. Кепка съехала с коленей, упала на пол.
Девушка уже не читала книгу, осторожно наклонилась, подняла её, отряхнула пыль и положила на сиденье.
Электричка энергично дернулась, отправляясь от станции. Комаров вздрогнул, не ощущая опоры, чуть не свалился, качнувшись вперёд. Открыл глаза.
Девушка, заметив его судорожные жесты, невольно улыбнулась.
– Так и упасть можно! – подметил Валерий смехотворность ситуации, усаживаясь поудобней, вспомнил о кепке, стал тревожно осматриваться по сторонам, крутить головой, заглядывая под лавку.
– Что вы ищете? – изумилась соседка.
– Фуражку.
– Она лежит сбоку ваших брюк.
Скользнув рукой по бедру, Комаров нащупал свою драгоценную шерстяную кепку, которая как кошка улеглась между ними.
– А я думал, что она на полу.
– Была там, я её подняла.
– Спасибо, – выражая благодарность за бескорыстный поступок, ответил Валерий.
– Пожалуйста.
– А какая была станция?
– Софрино.
– Как бы не проехать! Вы куда едете? – поинтересовался он живо у девушки, чувствуя, что она не прочь продолжить разговор.
– В Загорск.
– Надо же и я в Загорск!
– Вы там живёте? – взбодрилась попутчица.
– Нет, а живу в Москве. А вы в Загорске живёте?
– Да.
– А Москве что делали?
– Я там учусь.
– Где если не секрет.
– В театральном училище.
– Значит, вы будете артисткой?
– Не совсем. Я театральный осветитель.
– Это что такое?
– Не что, а кто? Другими словами художник по свету.
– Первый раз слышу такую специальность.
– А профессию электрика вы слышали? – иронически спросила студентка.
– Электрика?
– Да.
– Она родственна моей.
– А значит вы монтёр! По столбам станете лазить!
Она пожала плечами:
– Где в театре вы видели столбы? Там колонны! Я должна освещать актёров и декорации! – обиделась девушка.
– Важная роль! – сделал восхитительную реплику Валерий, чтобы успокоить собеседницу, – может быть и мне к вам в училище поступить?
– А вы умеете творчески фантазировать?
– Это как?
– Например, представить увиденное в другом цвете, – она, чтобы раскрыть свою мысль, распахнула замочек замшевой сумочки, вытащила из неё круглое зеркальце, протянула ему, – посмотрите на себя: какой бы цвет лица вам больше подошёл при волнении, испуге, страхе, радости.