На разных уровнях ИГРЫ
Шрифт:
Рядом с ним промаршировал небольшой отряд молодых мужчин в одинаковой форме с нашивками на рукавах. Он успел разглядеть символ свастики. Отряд остановился. Вперёд вышел офицер и начал что-то вещать солдатам. Говорил он резко и отрывисто. Это было похоже на лозунги. Расэн не прислушивался. На каждый лозунг парни выкидывали руку в приветственном жесте и издавали одобрительный клич. Судя по всему, им нравилось, что говорил старший.
После, невольный гость встретил группу странных молодых людей в чёрных одеяниях и плащах. Лица их тоже были раскрашены
– Сатанисты или дьяволопоклонники, – решил Расэн. – Чёрт их разберёт, с их кровавыми жертвами.
Он заметил, что в этом городе прямо в воздухе витала какая-то непреодолимая жажда крови. И его обитатели смотрели друг на друга как на потенциальных жертв. Жизнь здесь ни во что не ставилась, и кто угодно мог в любой момент выхватить оружие и применить по назначению. Неприятное ощущение.
Наконец он дошёл до нужного адреса. В указанном месте стоял большой деревянный дом. Во дворе за широким столом сидела уже знакомая ему компания. Один жарил мясо посреди двора, почёсывая пузо грязными ручищами. Другие играли в карты, матерились и пили очень крепкие напитки, закусывая чем придётся.
Расэн стоял за забором и наблюдал. Его задачей было выяснить, где громилы держат девочек.
– Надо бы дурёх покормить, – распорядился вышедший на крыльцо местный авторитет, – а то похудеют совсем, и так костлявые. Что, Бычара, получше не нашлось? – обратился он к одному из игроков.
– Не, Горыныч, не было. Такие попались. Надо было ноги уносить.
– Ладно. Может, пару недель протянут, бедолаги.
Он ушёл в дом. Один из бандюганов сгрёб в ни разу не мытую посудину объедки со стола и отправился за дом.
– Пойду, покормлю курочек, – хохотнул он.
Ворота были открыты. Расэн беспрепятственно вошёл во двор. Никто не обратил на него внимания. Он проследовал за дом и увидел, как здоровяк отворил дубовую дверь и начал спускаться по лестнице в подвал.
– А что это мы тут делаем? – раздалось над ухом.
Рядом стоял Бычара. Расэн отступил на шаг и с размаху залепил ему в нос. Хрустнуло. Брызнула кровь. Бычара завопил как резаный. Громилы повскакали, путь к воротам был отрезан. Рыцарь бросился к забору, хотел его перемахнуть, но не успел. Навалились толпой, повалили и начали пинать ножищами.
– Эээ! Гомодрилы, что происходит? – вышел на шум Горыныч.
– Да вот! Лазутчика поймали. Он Бычаре нос расквасил, гнида!
– Ко мне его!
Шпиона подняли, занесли в дом и бросили на пол. Стоять он не мог. С головы текла кровь, лицо распухло, глаза превратились в щелочки. Грудную клетку пронзала острая боль при малейшем движении, что-то сжалось в правом боку и никак не отпускало.
– Кто ты такой, чудило? Что тебе надо?
Говорить было трудно. Да и что он мог сказать. Рыцарь молчал.
– Отвезите его на пустырь и закопайте, – распорядился главарь, – и несите уже пожрать, кишки сводит. А вечером займёмся дурёхами. Заждались, небось?
Расэна
– Копай быстрее, Шнырь, скоро вечер, все развлекаются, а мы тут с тобой торчим, – подгонял старший.
– А ну его, сам сдохнет. Не жилец, – плюнул Шнырь. – Поехали уже, в натуре!
Бандиты уехали.
Расэн едва дышал. Ужасно хотелось пить. К его губам поднесли фляжку.
– Пей.
Это была Салли. На потрёпанном одеяле она перетащила его в кустарник. Уложила на коробки, накрыла. И, завернувшись в дырявое одеяло, уснула рядом.
Несколько дней Расэн проспал. В промежутках Салли поила его водой из ручья и кормила ягодами и объедками, которые собирала на пустыре.
Боль прошла. Он уже мог вставать и ходить. Вечером они сидели у костра, запекали кусочки хлеба или того, что находили.
Он стал собирать на пустыре металлические вещи, бутылки и ходил сдавать их старьёвщику. На вырученные деньги покупал водку. Пил и жалел себя.
– В кого я превратился? Кем стал? Я обычный бездомный нищий. Я больше ничего не могу. Жизнь кончена, – плакал Расэн.
– Хватит пить, – сказала Салли. – Это тупик. Надо что-то делать.
– Я ничего не могу изменить! Я – никто! А виновата во всём королева Селена! – вдруг вспомнил он. – Она отправила меня сюда. Это по её милости я нахожусь в этой дыре.
Он схватился за кулон, который Салли заботливо повесила ему на шею, сплетя красивый узорный шнурок из шёлковых нитей, что нашла тут. Шнурок никак не развязывался. Расэн потянулся за горящей полешкой. Хотел пережечь шнурок и бросить изумруд в костёр.
– Туда ему и дорога! – в сердцах кричал бомж.
Но был он слишком пьян. И, позабыв через миг о своём намерении, упал на кучу ветоши и заснул беспробудным беспокойным сном.
***
Среди Нелюдей невозможно жить. Потому как в обществе бездушных тварей сам становишься таким. Прокисшее сознание заразно. Если не имеешь силы быть жестоким, насиловать, убивать других, становишься тихим и жалким ненавистником всего мира. Всё, что ты можешь – это жалеть себя, проклинать судьбу и продолжать жить в грязи и бездуховности. А злобу можно вымещать на более слабых. Например, на птичках или на кошках, только связывать лапки, чтобы не царапались, когда с наслаждением отворачиваешь им головы. Бедные животные.
Глава 5. Мир Рептилоидов
Стало жарко и трудно дышать.
Расэн открыл глаза и не мог спросонья понять, что происходит. Всё было в дыму. Совсем рядом полыхал огонь. Сверху что-то свистело. Слышалось страшное рычание и стоны.
Всполошенный Рыцарь скатился на землю и пополз к ближайшему просвету. Дыма внизу было меньше, но он всё равно не давал нормально вдохнуть. Закружилась голова. Он упорно двигался вперёд. В какой-то момент его отпустило. Он перевернулся.
Расэн лежал на чёрной выжженной земле и смотрел в небо. Неба не было, и солнца тоже, только жёлто-серый дым стелился вверху как бесконечное унылое облако.