На родине предков
Шрифт:
Люди стояли отдельными группками, сдвинув головы и обсуждая случившееся, а Клей подал руку Джоанне, и они вышли на террасу через балконные окна.
Джоанна облокотилась о балюстраду и издала протяжный вздох облегчения:
– Слава Богу, что вам удалось вовремя его остановить. Если бы сегодня вечером здесь убили Шона Рогана, вся страна содрогнулась бы от возмущения.
– Почему ваш дядя так его ненавидит?
Она пожала плечами:
– Я сама толком не знаю. А почему он ненавидит так много вещей? Думаю, это потому, что Большой Шон всегда отказывался преклонить
– Но ему всегда это удается, ведь так? – спросил Клей. – Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что его племянница пристрастилась скакать галопом при лунном свете в мужском наряде?
Она беззаботно рассмеялась:
– То, чего он не знает, никак не может его расстроить. – Она поежилась. – А тут становится довольно прохладно. Вы не возражаете, если мы снова зайдем внутрь?
Когда они вернулись в комнату, молодой гусарский офицер подошел и пригласил Джоанну на танец, а Клей направился к буфету и налил себе изрядную порцию бренди. В этот момент подошел Вейл с гримасой отвращения на лице.
– Судя по вашему виду, выпивка вам не повредит, – сказал Клей.
Вейл кивнул:
– Я только что слышал, как эта свинья Марли хвастается своими последними похождениями. Он пьян как сапожник, конечно. Похоже, он запер в одной из комнат в задней части своего дома какую-то несчастную девушку. Ее мать – вдова, и он грозился выселить ее за то, что они не внесли вовремя арендную плату. Девушка пришла сегодня днем, чтобы молить его о снисхождении, а он без всяких обиняков назвал свои условия. Очевидно, она ответила ему решительным отказом, и тогда он посадил ее под замок, чтобы дать ей время подумать о последствиях – как он это деликатно называет.
Вейл отхлебнул бренди и, извинившись, отошел с началом следующего танца, а Клей отвернулся и стал глядеть в окно, чувствуя, как гнев закипает в нем. Он потянулся к графину, наполнил стакан до краев, осушил его, и бренди разлилось по его телу, словно текучий огонь. Потом он почувствовал чью-то руку у себя на рукаве – возле него стояла Джоанна.
Ее улыбка улетучилась, когда она увидела его лицо.
– Что это с вами, Клей? – спросила она. – Что случилось?
Он резко рассмеялся:
– Да так, ничего. Мне вдруг захотелось немного подышать свежим воздухом, только и всего.
Он подозвал одного из лакеев, попросил подать его карету к парадному входу, и Джоанна схватила его руку и шепотом проговорила:
– Клей, я боюсь. Вы похожи на самого дьявола.
Он ободряюще улыбнулся:
– Не беспокойтесь за меня, дорогая. Время от времени на меня накатывает такое настроение. Что мне нужно – так это проскакать галопом, чтобы стряхнуть с себя паутину.
Она подошла к двери вместе с ним, и он взял пальто и шляпу. Выйдя на ступеньки, она улыбнулась ему. Ее лицо казалось мертвенно-бледным при свете лампы.
– Я увижу вас снова?
Клей взял ее руки в свои и подержал несколько мгновений:
– Вы от меня так просто не отделаетесь.
Улыбка озарила ее лицо,
– Смотрите – не наделайте глупостей, Клей.
Он отвернулся, сошел по ступенькам, и, когда залезал в свой экипаж, один из лакеев сказал конюху, прислонившемуся к стене:
– Мистер Марли хочет, чтобы его экипаж был готов к одиннадцати.
Клей помедлил какой-то момент, наблюдая, как лакей взбегает по ступенькам и заходит в дом, и после этого уже твердо знал, что ему делать. Он забарабанил по крыше кулаком, и Джошуа хлестнул лошадей так, что они поскакали прочь, стремительно набирая скорость.
Глава 5
Когда они добрались до Клермонта, Клей отправился прямиком в свою спальню и стал переодеваться. Пока он натягивал сапоги для верховой езды, в дверях появился Джошуа.
– Вы опять уезжаете, полковник? – спросил он.
Клей кивнул:
– Ты можешь седлать кобылу, но вначале достань ту карту, что я купил, когда мы сошли на берег, и отыщи мне Килин. Если я правильно запомнил, мы проезжали через него по дороге сюда.
Джошуа открыл коричневый ранец и достал карту на матерчатой основе, которую разложил на кровати.
– Я нашел его, полковник, – сказал он немного погодя, – милях в девяти-десяти отсюда.
Клей придвинулся поближе:
– Где-то поблизости должно быть большое поместье. Оно принадлежит человеку по имени Марли.
Джошуа поднял удивленный взгляд:
– Сегодня вечером про него шел разговор в лакейской. Там был его кучер. Некоторые из историй оставляют дурной привкус.
Клей мрачно усмехнулся:
– Я имел сомнительное удовольствие познакомиться с этим джентльменом лично. И готов поверить всему, что про него говорят. А теперь седлай кобылу. Времени у меня в обрез.
Джошуа вышел из комнаты, и Клей всмотрелся в карту. Через некоторое время он довольно крякнул. Там была отмечена тропа, которая прорезала вересковую пустошь на задворках Драмор-Хаус, соединяясь с Голуэй-роуд за милю от Килина, что значительно укорачивало путь.
Он сложил карту и открыл кожаный дорожный сундук, стоявший у стены. Вскоре он нашел то, что искал, – свою старую фетровую армейскую шляпу и поношенную серую шинель-накидку, служившую ему верой и правдой на протяжении последних двух лет существования Конфедерации.
Он застегнул шинель до подбородка и повесил на пояс кольт «драгун» в черной кожаной кобуре. Наконец надвинул на глаза шляпу с полями и оглядел себя.
В тусклом свете масляной лампы из зеркала выглядывал призрак человека, который умер в ночь накануне Аппоматтокса. И – странно – это было все равно что встретить старого друга. На какой-то момент он испытал чувство, близкое к ностальгии, и устремился мыслями в прошлое, которое было столь близко и в то же время невероятно далеко.
Он вздохнул и, открыв ящик высокого комода, достал черный шелковый шарф, который завязал на шее и надвинул на лицо. Эффект был поразительный. Человек, который стоял теперь там, в полумраке, был незнакомцем, исполненным угрозы и чрезвычайно опасным.