На семи ветрах
Шрифт:
— Простите, я влезла, куда не следует. И, кажется, разрушила надежды леди!
Король оскорбительно рассмеялся и снова запустил руки в её волосы. Энергия потекла бурным потоком, сильнее сбивая Эни с толку:
— Никаких надежд, леди Гарнар. И я жду! Что вы хотите мне рассказать?
Эни потерялась, заблудилась. Заговорил инстинкт, тот самый. И она пошла ва-банк:
— Я хочу не рассказать, а послушать, Ваше Величество.
— Что?
— Чем шантажируют вас лабрийцы?
Мгновение и он оказался напротив неё. Навис
— Я поняла ещё тогда. Хуго не оставил тебе выбора, приказал, как хозяин. Ты не тот человек, чтобы сносить подобное… Только если у них есть что-то, ради чего ты пойдёшь на всё. Или на многое.
Он ещё ниже склонился над ней. Смотрел ей в глаза, как в самый глубокий омут. Шептал тихо, интимно:
— Ты ведь дуришь всех, бабочка? Самая глупая, взбалмошная, слабая? Какие ещё там у тебя личины? Ты и Алата обвела вокруг пальца. С его-то нюхом. И меня… Ответь честно, зачем тебе. Иначе, клянусь, не поздоровится!
— Я люблю твоего сына, — сказала Эни коротко, будто это всё объясняло.
Он, что интересно, понял. Рассмеялся, не отпуская:
— Получить эльфийку в родители своему ребёнку! Несказанная удача, сказали бы в древности! Ты ведь умрёшь за него?
— Да.
Она ответила правду. И вмешательство было не причём. Он, однако, усилил его так, что Эни стала отрываться от реальности. Прошептал искусительно:
— Сделка, бабочка. Я тебе тайну, а ты мне поцелуй. Добровольный.
Эни пыталась сосредоточиться:
— Ты лжёшь сейчас, Прекрасный Король! Под таким воздействием, я всё забуду завтра.
Он приподнял её подбородок и прошептал прямо в губы:
— Разве это не справедливо? Поцелуй тоже эфемерен. Пусть каждый подарит что-то такое, что растает с рассветом. Ну?
Эни не сдавалась и старалась выиграть максимум. Прошептала ему в глаза:
— Согласна. Но не здесь. Не пойду растрёпанная по дворцу. Не стану одной из…
Он тут же открыл портал. Вздёрнул Анастас на ноги. Держалась она на них плохо, а потому он просто подхватил её на руки и прошёл в её спальню. Положил на постель. Улёгся рядом. Она оттолкнула его:
— Только поцелуй!
Он оскорбительно пропел:
— Конечно! Для остального у меня есть леди Фейвор.
— И ещё целый гарем, — хихикнула Эни. — Говори.
И он рассказал. Тем более, что клятвой молчания не был связан. Кому расскажешь о таком позоре? Сил вливал столько, что девчонка соображать перестала, наверное. Зрачки расширились от эйфории. Ему нравилось видеть её такой и он воздействовал ещё. Тем более, что это безопасно. Зато проснётся она завтра отдохнувшей и здоровой. И гарантированно не вспомнит ничего.
Он застыл над ней, как большой хищник. И так же, как они ласкают свою пару, касался её лица, волос. Тёрся о неё, с удовольствием наблюдая, как она уплывает от реальности.
— Поцелуй.
Она чуть несвязно, как пьяная, пробормотала:
— Контроль всё-таки… Ты неисправим!..
Он снова мягко потёрся о её лицо, как большой кот. И ласково возразил:
— Для тебя никакого кнута, милая. Только пряник. Ну? Исполняй договор!
Договор нужно исполнять, конечно. И Эни поцеловала его. Добровольно. Не просто добровольно, а со всей нежностью, какая нашлась в её сердце для умирающего без любви. Пусть согреется, хоть немного. Пусть думает, что контролирует и манипулирует ею. Но правда в том, что отдаёт она всё добровольно. И рада, что он помог ей забыть, на время, клятву, данную себе. Вот оно счастье: быть рядом, обнимать и не думать ни о прошлом, ни о будущем.
Эльдар не нарушил слово и не пошёл дальше поцелуя, хотя она вряд-ли поняла бы, если бы и да. Он больше не нарушал договорённостей. Хотя сейчас отчаянно жалел об этом. Он сделал другое. То, что договором не было оговорено. Остался до утра. Держать бабочку в руках всю ночь, разве это не счастье?
Глава 34
Проснулась на следующее утро Эни в одиночестве. Ничто в комнате не напоминало о том, что вчера она была здесь не одна. На то, видно, и был расчёт. Отлично! Она тоже сыграет в эту игру. Прикинется, будто ничего не помнит. Тем более, что это только в её интересах. Уже через час её не было в Дорме. И надолго.
Вернулись в Дормер они с Арви только для того, чтобы присутствовать на празднике Перелома Года. Пол года в Гарнаре! Это было объяснимо. Тай нуждалась в помощи. Беременность давалась ей нелегко. Мар нервничал и переживал.
Княгиня пыталась делать, по сути, двойную работу: свою и, впридачу, контролировала те решения, что принимала Анастас. Это было пусть и негласное, но условие Малого Совета. Они, с самого начала, согласились на помощь княжны только при таком раскладе. Альтея выбивалась из сил. Эни, глядя на неё и страдающего зятя, зверела.
На одном из заседаний Малого Совета, она дошла до кондиции и предъявила старикам ультиматум. Или они признают её права равными правам сестры, или она отказывается от участия в провальной затее. При этом прямо заявила, что смерть Альтеи будет на их совести:
— И, когда Чёрный Палач сорвётся после её потери и уничтожит Гарнар, или часть его, это будет всего-то справедливо!
Тай побледнела, советники хмурили брови. Эни непрошибаемо уверенно заявила:
— Я уже говорили вам как-то, почтенные лорды, что ваша косность — признак старости. Жаль сознавать, что вы не обходитесь мелкими странностями, что простительны милым старикам. Вы замахнулись на большее: на то, чтобы окончательно загубить магию нашего мира!
Деды возмущённо зароптали. Эни не отступила: