На сердце без тебя метель...
Шрифт:
Она вдруг вспомнила ярко-красные струйки, стекающие по его лицу, вспомнила, как восприняла этот знак. Ведь она как никто знала, насколько горячо желание кукловода увидеть Александра мертвым. Знала, что несколько лет назад тот даже задумывал убить его, вызвав на дуэль. Специально брал уроки фехтования на саблях и выучился стрелять. На весах судьбы их шансы будут равны. И это означало… Смерть! Страх сковал ее движения и речь, затруднил дыхание и отразился в широко распахнутых глазах. Александр не смог долго смотреть в ее лицо, объятое ужасом, а потому опустил руки и отступил к окну, хмуро уставившись через стекло в темноту весеннего вечера.
— Заклинаю тебя! — в отчаянии взмолилась Лиза, и этот ее полустон-полуплач заставил его вздрогнуть,
— Увы, не я начал эту забавную игру! — не оборачиваясь, холодно обронил он. — Зато мне ее вести до конца. Теперь мы все в игре, моя милая. Сбрасываем ставки…
— Игра? — переспросила Лиза, по-прежнему не веря своим ушам. Перед ней был тот самый человек, о котором она знала с чужих слов. Играющий чужими судьбами, как в прежние годы в столице. От скуки, ради забавы выходящий к барьеру. Ломающий жизни. Нет, это не может быть правдой! Ведь он иной… иной! Сердце все никак не могло смириться с тем, что уже принял разум.
— Почему? — прошептала Лиза. — Почему ты не остановил все с самого начала? Зачем позволил всему зайти так далеко? Неужто ради забавы? Возможно ли? Я ведь начала верить, что ты иной…
— Что ж, — Александр равнодушно пожал плечами. — Не ты первая, кто ошибается на мой счет.
Лиза удивилась пустоте его глаз, когда он, наконец, повернулся к ней от темноты окна. Сердце тут же умолкло в груди, уступая доводам разума.
— Тебе было интересно вести эту игру? Разве ты не понимал, что разрушаешь мою жизнь, поддаваясь этому интересу? — Лиза не обвиняла его. Просто пыталась понять, как могла так ошибиться. Ведь знала же, как черна его душа. Знала, но упорно не желала верить.
— Ты меня обвиняешь в том, что сотворила сама, милая, — мягко возразил Александр. — Не я рискнул всем ради химеры, которая зовется любовью. Не я отбросил без сожаления прошлую жизнь. И не я приехал сюда, держа в уме смертоубийство…
— Ты думаешь, все это оправдывает то, что ты намереваешься делать сейчас? Правосудие должен вершить суд, да еще Господь, но не ты.
— Правосудие? Ты желаешь суда? — он насмешливо прищурил глаза. — Petite sotte[244]. Ведь перед судом при любом раскладе предстанете только вы — ты да Софья Петровна твоя. За подделку государственных бумаг, за мошенничество. Ты ведаешь, что за содеянное каторга полагается? Что станется с твоей женской прелестью, когда еще до суда в камере уездной тюрьмы ты пройдешь через руки надзирателей? Не смотри на меня так возмущенно! Оставь свою девичью скромность и послушай! И каждое слово запомни! Ведь тюремщики будут лишь малой частью того, что придется вытерпеть по этапу. Эти тонкие запястья натрут до крови кандалы. Кожа загрубеет, нагноятся раны. Кровососы будут пить твою кровь каждый Божий день, а грязь въестся в каждую частичку твоего тела. Хотя, быть может, то и к лучшему — грязная и смердящая женщина мало привлекательна для похоти. Грязь, верно, благом для тебя будет. Пока какая-нибудь зараза или хворь не подкосит. Но к тому моменту, уверен, ты уже будешь молить о смерти. Быть может, ты думаешь, что твой возлюбленный сумеет спасти тебя от неминуемой расплаты? Сомневаюсь… Donc? Ты по-прежнему желаешь светского правосудия? Или все-таки предпочтительнее иная судьба?
— Открыть тебе имя? — Лиза изо всех сил старалась не выдать страха, который со словами Александра разросся в ее душе до невероятных размеров. Она ведь даже представить себе не могла, что может ждать ее, предстань она перед судом за участие в авантюре.
— Это ведь такая малость, — бесстрастно проговорил он.
— Эта малость приведет к тому, что прольется кровь. Я же не желаю ничьей крови, — и добавила, видя, как иронично изогнулся уголок его рта: — Истинно так. Я бы сделала все, чтобы ничего худого не случилось с тобой после… когда мы…
— Ты рассказала бы мне после венчания? — изумленно воззрился на нее Александр. По его глазам она видела, что он не верит ей, но в то же время почувствовала некую слабину
— Рассказала бы. Мне с самого начала было тягостно даже думать о том, что может случиться с тобой. Потому вовсе неудивительно, что я так решила.
— Значит, после венчания, — медленно протянул он. — Почему именно тогда? Почему не ранее?
— Потому что я хотела стать твоей женой.
Вот и все. Карты сброшены. Лиза открыла ему свою душу и молча ждала ответа. Александр замер, устремив на нее долгий изучающий взгляд. Спустя минуту напряженного молчания он заговорил.
— Имелся ли у тебя иной выбор после того, что произошло меж нами? — вопрос был скорее риторическим, а потому он тут же продолжил: — И после того, как твой… хм… сердечный друг понял, что случилось. Ведь он явно догадался обо всем, и не думаю, что испытал при этом радость. Ни один влюбленный мужчина не смирится… Именно поэтому умные женщины пускаются на всякие ухищрения, чтобы оставить мужское племя в неведении касательно подобных случаев.
Эта вскользь брошенная реплика больно ударила Лизу, напомнив ей, что и она таким обманом пыталась удержать Marionnettiste от необдуманных шагов. Девушка всего лишь на миг отвела глаза от пытливого взгляда Александра, но и того ему было достаточно, чтобы понять, что попал в точку.
— Истинная дщерь женского племени! — усмехнулся он, намеренно причиняя ей боль.
И разве могла Лиза что-то возразить? Сама понимала всю глубину своего падения, когда при помощи лжи пыталась вести собственную игру. Потому и промолчала, ожидая, что последует за этой фразой. Но и Александр молчал. А после, так и не проронив ни слова, стремительно вышел вон, словно боялся, что она станет его удерживать.
В ту ночь Лиза не спала. Мысли беспорядочно метались в ее голове в поисках решения, как следует поступить при сложившихся обстоятельствах. О другом она старалась не думать, иначе тут же срывалась в слезы, не в силах бороться с горем, разрывающим ее на части. Теперь, возвращаясь в прошлое, Лиза все отчетливее понимала, что в каждом поступке Александра можно было найти иной смысл — второе дно. И что самое ужасное — она его находила. От этого становилось так горько на душе, что хотелось подбежать к окну и броситься прямо на камни, которыми был вымощен двор, или утопиться в озере, как ее тезка в сочинении Карамзина.
Лиза невольно сравнивала нынешнюю боль с той прежней, что мучила ее прошлой осенью. Но разве можно сравнить мимолетное касание и разрывающий удар, рана от которого истекала кровью? Как она была права, когда думала, что в этот раз ей не пережить предательства. Сердце превратилось в кусок льда и тяжело давило в груди, мешая дышать.
Что же делать, Господи? Что делать? Только под утро, когда розовые рассветные лучи окрасили волшебным сиянием комнату, она все-таки нашла ответ. Само прошлое подсказало его Лизе голосом умирающего отца: «Все недолговечно на этом свете, моя Лизонька. Все быстротечно. И так обманчиво. В поисках своей выгоды люди склонны предавать. И только кровь родная никогда не предаст. Береги своего брата. Настанет день, когда он будет беречь тебя и станет твоей защитой и опорой. Держитесь друг друга, вот мой завет тебе, Лизонька…»
Теперь девушка знала, как поступить. Отныне она не будет ни сожалеть, ни стенать о своей горькой участи. Она должна быть мудрой и сильной, чтобы, отставив в сторону все иное, позаботиться о своей родной крови. О брате, судьба которого, к жгучему стыду Лизы, в последнее время почти не занимала ее, завороженную дымкой обманчивой ласки и нежности.
А еще она поняла, что не желает более быть пешкой в чужих играх. И только сильнее утвердилась в том, когда поутру в комнату ступили Агафья и лакей. Один аккуратно держал вешало, на котором на плечиках висело венчальное платье, вторая несла на вытянутых руках, казалось, даже боясь дышать, тонкое кружево фаты с венцом из шелковых цветов и жемчуга. На вопрос Лизы, зачем они принесли это сюда, оба посмотрели на нее, как на умалишенную.