На широте Хиросимы
Шрифт:
– Рассказывай, Ромео, ты что про нас богу наплел, что всех под замок посадили? – Юра был рад видеть Федорчука, но тоже почувствовал в нем перемены. Обычная для моряка шутливая фраза закончилась на неуверенной интонации. Казалось, что капитан обознался и полез обниматься с незнакомым человеком.
– Добрый день, капитан.
Все пленники столпились вокруг бывшего строителя в надежде получить новости из первых рук. Однако Федорчук разочаровал слушателей, заявив, что не помнит, что происходило с ним в храме. Он был в полной уверенности, что общался с богом, но не мог или не хотел сказать, о чем шел разговор, и как выглядел его собеседник. Речь новообращенного не напоминала истовые молитвы фанатика. Федорчук вполне здраво рассуждал о своем поступке – он пошел на риск и получил почти все, что хотел. Единственное, о чем
Ольгу, как и почти всех пленников, речи нового адепта веры не убедили и не успокоили. Жители двадцать первого века были слишком хорошо знакомы с рассказами о подавлении психики, нейролингвистическом программировании и зомбировании, чтобы чувствовать себя спокойно, видя изменения в поведении своего товарища. Да, некоторым обещанное счастье даром казалось заманчивым, но ощущение бесплатного сыра не давало поверить в такую благодать.
– Полагаете, мне промыли мозги? – Федорчук оставался сыном своего века и понимал, что в первую очередь пришло на ум окружающим.
– Видишь ли, тут не надо быть психиатором, – ответил за всех Юра. – Мы помним, каким ты уходил в храм. И вот спустя день ты уже спокоен как плюшевый слон и стараешься затащить нас следом за собой. Думай что хочешь, но что-то тут не так.
– А может, я просто понял, что лучше для меня и для вас всех?
– И хочешь нас в счастье… железной рукой. Этот твой бог мягко стелет.
– Хорошо. Вы считаете, что мне запудрили мозги. Пусть тогда Ольга расскажет. Она в прошлый раз многое видела. Давайте сравним жизнь в Хиросиме и в России, в которую вы все так хотите вернуться. Кто-нибудь видел здесь нищих? Несчастных? Угнетенных? Да здесь даже воров нет! Они про коррупцию ничего не знают!
– Вы уже выучили японский язык? – внезапно вступил в разговор Олег Петрович
– Нет. Я пока общался только с богом, он говорит на всех языках.
– То есть прямой информации о состоянии дел в Хиросиме у вас нет, только то, что вам вложили в мозг в храме?
– Думаете, меня обманули? А Ольгу? Ведь есть отчеты прошлой экспедиции…
– Я пока не знаю, кто прав и кому можно верить. Но выясню. Надеюсь, с вашей помощью. Если вы действуете по собственной воле, вы заинтересованы, чтобы мы получили объективную информацию, не так ли?
Полковник не терял возможности завербовать любой, даже самый сомнительный источник информации. Списав в глубине души Федорчука, как потерянную боевую единицу, он был готов дальше работать с тем, что от него осталось. Сомнений спецназовец не испытывал, многое в поведении бывшего строителя совпадало с симптомами, о которых рассказывали мозгоправы родной конторы. Над сознанием адепта новой веры поработали специалисты по кардинальному изменению личности. Оставшаяся оболочка человека может верить и в счастливую жизнь, и в мировой заговор продавцов мороженного. Это уже неважно. Программы, работающие в подсознании, полностью контролируют поведение объекта. Полковник не ожидал, что в далеком сорок пятом японские специалисты по изменению сознания провалились в этот мир при атомной бомбардировке. Он даже не знал, что такие программисты мозга уже существовали в то время. Но теперь он начал понимать, что ждет его в храме.
Совещание проходило в рубке «Эдема». Лобов, изрядно уставший от пустословия новых предводителей кланов, обрисовал ситуацию кратко и жестко: с потерей «Элис» на оставшихся двух судах слишком много пассажиров и слишком мало команды. Припасов на длительный переход не хватает. Иных вариантов, кроме попытки освободить попавшее в беду судно, нет. Увы, даже столь наглядно нарисованная картина не охладила бравого повара. Михаила Борисовича интересовал только «Эдем». Он не собирался ни выручать «Элис», ни везти через
Бог пребывал в состоянии, которое люди могли бы назвать паникой. Он потратил столько времени для создания устойчивого общества, начал претворять в жизнь масштабные планы – и вдруг новые кандидаты в стадо, казавшиеся подарком судьбы, вдруг становятся проблемой. Хорошо, оба разведчика не вернулись к своим соотечественникам. Но поиск базы пришельцев пока ни к чему не привел. Ну а главная сложность – экипаж захваченного судна. Их много, и с каждым надо встретиться в храме. Завтра будет трудный день. А сейчас необходимо успокоить подданных, их неожиданно сильно взволновал захват судна. Плохо. Исправляем.
За первым избранным для визита в храм самураи пришли сразу после завтрака. Олег Петрович планировал идти туда четвертым, пустив перед собой трех своих людей, с которыми вел тренинг полночи. Поговорив с ними после их визита в храм, порученец рассчитывал найти правильную линию поведения. А если удастся противостоять зомбированию, то появится крохотная надежда на победу в нелегкой битве, где полем сражения являлся собственный мозг полковника. Спецназовец привык использовать любую возможность для успеха в бою.
Ольга смотрела на приготовления не без осуждения. Послать на заклание троих, чтобы обеспечить дополнительные шансы себе… Нормальная философия в жизни и бизнесе «того» измерения. В новом мире бывшая деловая дама, похоже, успела проникнуться идеями Вала и его друзей, не деливших людей на более и менее ценных. Ольга держалась рядом с капитанами «берегового братства». Почти все они пошли на «Элис» торговать, и все, кроме Вала и Кости, сидели сейчас под арестом. Общение не клеилось – все были заняты мыслями о предстоящем испытании. Даже Федорчук, проведший ночь с соотечественниками и пытавшийся поднять всем настроение своими рассказами о дружном японском обществе, постепенно примолк. Все ждали возвращения первого добровольца.
– Почему я тебя не вижу?
– Ты еще не готов.
– Но ты человек?
– Я бог.
Рассказ Дубова, матроса с «Эдема», пошедшего в храм первым, мало чем отличался от услышанного от Федорчука – не видел, не знаю, осознал, проникся. Матрос, казалось, искренне хотел успокоить остальных и помочь им настроиться на предстоящую встречу с богом без негатива и опаски. Он охотно общался с Олегом Петровичем, скрупулезно вытягивающим из его подсознания мельчайшие воспоминания и ощущения, но было заметно, что восточный колорит уже прорастает сквозь славянскую внешность и в широких русских глазах плещется спокойное достоинство самураев. Второй испытуемый, третий… Вопросы, ответы, анализ, снова вопросы. Наконец полковник оставил последнего подопытного в покое и подошел к дверям. Он был готов к схватке с богом.