На шпильках по джунглям
Шрифт:
– Крис лежал в больнице всего один раз!
– Это кто вам так сказал?
– А разве это неправда?
– Крис лежал в психиатрической клинике доктора Роберта – близкого друга нашей семьи – уже раз семь или восемь. Может быть, даже и того больше. Но благодаря дружбе отца с доктором Робертом нам всегда удавалось сохранять видимость относительной стабильности в его состоянии. Да, мы говорили всем нашим знакомым и даже родственникам, что Крис перенес в подростковом возрасте серьезную психическую травму, поэтому он слегка странный.
– А невесты Криса? Одна девушка отказалась от него, потому что ей отсоветовал вступать в этот брак доктор Роберт.
– Вот старый дурак! – выругался Петрес. – Я же велел ему держать язык за зубами!
Но доктор пожалел молоденькую дурочку и предупредил, что ее жених тяжело болен.
– Чем болен Крис?
– Точный его диагноз я вам не назову. Он состоит из нескольких предложений. Одно могу вам сказать: убийство матери лишь спровоцировало то, что все равно рано или поздно должно было проявиться.
– Другими словами, Крис – ненормален от рождения?
– Да.
– И тут ничего нельзя сделать?
– Пока что врачи бессильны. Аномалия мозга, которая то дает вспышку, то затихает. Спрогнозировать наперед ничего невозможно. А уж вы поверьте, отец истратил на лечение Криса целое состояние.
Верунчик была подавлена словами Петреса до такой степени, что даже у этого холодного и рассудительного человека в глазах появилось нечто вроде жалости.
– Хотите поговорить с доктором Робертом? – спросил он у нее.
Верунчик молча кивнула. И Петрес, выйдя в скайп, набрал номер доктора Роберта.
– А мы с вами выйдем в другую комнату, – предложил он подругам. – Пусть пообщаются наедине.
Девушки поняли, что Петрес и тут оберегал честь семьи. Ни к чему лишним ушам слышать неприятный диагноз его брата. Верунчику еще куда ни шло, почти что невеста. Позорить Криса не в ее интересах. А вот подруги – чужачки. Им лишнего знать не надо, чтобы не растрепали потом на всех углах. И, хотя комната, куда Петрес провел подруг, оказалась его кабинетом со скалящимися с полок голыми черепами и страшными масками, они не возражали.
Им было необходимо поговорить с Петресом о сложившейся проблеме. И если ему угодно обсуждать тройное убийство в своей семье именно у себя в кабинете, да будет так. Подруги ради воцарения справедливости со своей стороны готовы и не на такие жертвы.
И так как Петрес, расположившись в кресле, по своему обыкновению, вовсе не собирался сам начинать трудную для него беседу, Кира произнесла первой:
– Надо понимать, что ты не собираешься заявлять на Пэм в полицию?
Петрес молчал. И Кира предложила:
– Тогда что?.. Нам пойти в полицию самим?
Лишь после этого Петрес пошевелился и нехотя произнес:
– Я говорил с сестрой, она ни в чем не виновата.
– Как? Она убила трех человек!
– Отца и Беатрис она не убивала.
– А
– То дело давно закрыто. И за давностью лет его никто снова открывать не будет. Да и на основании чего?
– Показания Криса…
– Крис – безумец. Доктор Роберт в любой момент может предоставить бумагу, в которой будет черным по белому написано, что Крис неадекватен, болен психически и верить его словам нельзя.
– А торт на свадьбе?
– Он давно уничтожен. Никто не пострадал. А счета за чистку вечерних платьев и смокингов своих гостей отец оплатил полностью.
– Значит, Пэм останется на свободе?
Петрес снова не ответил. Была у него такая привычка, подруги ее еще с самого начала подметили, мужчина не отвечал на те вопросы, которые казались ему неудобными. Но Петрес в очередной раз удивил подруг.
– А хотите, я расскажу вам, что я сам думал все эти годы по делу об убийстве матери Криса? – неожиданно предложил он им.
– Да. Расскажи.
– Начать с того, что между Вероникой и моим отцом все было отнюдь не так шоколадно, как вам могли рассказать. Да, отец любил Веронику, но ссоры у них случались очень часто. А под конец стали вообще обычным явлением. Больше всех от этих ссор, как мне кажется, страдали Крис и слуги.
– Слуги?
– Лимпо и его жена. Они были ближе всего к нашей мачехе. Они очень переживали, что супружеская жизнь их обожаемой хозяйки не ладится. Отец изменял мачехе.
– О!
– О некоторых его изменах она узнавала, и тогда жизнь в нашем доме вообще превращалась в ад. После одной из таких ссор она и уехала. И знаете, долгие годы я ведь и сам думал, что это отец приложил руку к смерти Вероники.
– Но почему?
– Я ведь слышал его разговор по телефону, когда он просил своего друга-полицейского закрыть это дело. Я подслушивал по параллельному телефону и хорошо слышал, как друг отца, комиссар полиции, очень удивился и пытался настаивать. Дескать, в деле появились какие-то зацепки, есть надежда выйти на одного из нападавших. А через него добраться и до главаря. И отец отказался! Представляете? Что я мог подумать в тот момент? Я счел, что убийца – это он.
– Но господин Якоб всего лишь покрывал свою дочь!
– Видимо, отец что-то понял или Пэм ему призналась в содеянном. Впрочем, в этом я сильно сомневаюсь, отношения между Пэм и отцом всегда были напряженными. В общем, отец ограничился тем, что сослал Пэм подальше. Запер ее в «Зеленых Холмах».
– Чего Пэм всегда и добивалась!
– Да. И некоторое время все было хорошо. Пэм не высовывалась. Крис медленно, но все же поправлялся. Но потом волнения в стране стали разрастаться. Черные все больше наглели. И жизнь на уединенной ферме, как вы и сами увидели, перестала быть тем раем, каким была когда-то. Теперь ферма уже не приносила того дохода, что прежде. Да и жить там стало небезопасно.