(На)следственные мероприятия

Иванова Вероника Евгеньевна

– Сэр, я не совсем понимаю…

Артанов тяжело вздохнул, опираясь о бильярдный стол.

– Родной клан поставил девочке условие. Если она желает побороться за власть, то должна пройти через все те же испытания, что и другие члены клана. То есть организовать либо стать участницей нескольких преступлений разного рода тяжести. Согласитесь, трудно было ожидать от юной девы подобный выбор?

– Пожалуй, – кивнула полковник фон Хайст.

– Но даже если она и решилась… У нее в окружении не было… Не должно было найтись людей, способных оказать помощь и поддержку в нарушениях правопорядка. Не должно

было! До появления вашего человека.

– И все-таки что именно происходит, сэр?

– А то, что на сегодняшний день Лизонька вполне успешно осуществила три из семи пунктов списка. В очень сжатые сроки, заметьте!

– Вы хотите сказать…

– Я ничего не хочу говорить, Варварушка! – всплеснул руками Артанов. – Потому как все слова, которые могу употребить по поводу сложившейся ситуации, недостойны нежных женских ушей. Что вы поручили своему человеку? Скажите в точности, или я решу, что он нарушил приказ, а значит, подлежит…

– Это моя вина, сэр! – Барбара вытянулась по стойке «смирно».

– Конкретизируйте!

– Я обрисовала ему сопутствующие обстоятельства. Вкратце. И упомянула, что одним из желаемых вариантов развития событий стало бы привлечение наследницы на нашу сторону либо безболезненное изъятие ее из процесса.

– Если так и обстояли дела, то что именно из ваших слов он мог понять ровно наоборот?

– Из уже сказанного? Ничего, сэр. – Теперь настал черед полковника фон Хайст тяжело вздохнуть. – Но я имела неосторожность добавить в заключение: «Действуй по обстоятельствам».

Глава 3

17 августа

Морган Кейн

Элисабет водила кончиком пальца по снимку. Кажется, одному из трофеев вчерашнего набега на «Колыбель» Клода Дюпре. Копий украденного мы сделали несколько, потому что один комплект пришлось вручить, так сказать, для «проведения экспертного заключения» старикану на коляске, второй утащил Брендон, сославшись на то, что у него тоже есть перед кем похвастаться секретными сведениями о тенденциях развития моды, третий осел в сейфе, четвертый…

– Он красивый.

Я перебрал в памяти нащелканные кадры, присмотрелся к цветовым пятнам той картинки, что держала в руках инфанта, и машинально подтвердил:

– Все так считают.

– Все? – На меня уставились растерянные серые глаза. – Вы с ним знакомы?

Только без паники… Спокойно, Морган! Напарник, конечно, и тут ухитрился поставить тебя в дурацкое положение, но выход найдется. Обязательно. Ага, вот и он, легок на помине!

– Этот детектив меня как раз арестовал. В тот день, помните? Правда, вам тогда было не до разглядываний.

Элисабет наморщила лобик, вспоминая:

– Да, там, в машине, был человек, темноволосый…

– Ага, он самый.

– А до этого он долго за вами гонялся?

Можно сказать, да. А я – за ним. В смысле, друг друга гоняли. Периодически.

– Какое-то время. Я не считал.

– Но вы общались?

Интерес инфанты не просто казался подозрительным, а вопил во весь свой противный голос о том, что Элисабет не на шутку взволновала короткая, совершенно незапланированная и чуть было не закончившаяся крахом всего и вся встреча.

– Диего! –

Явление телохранителя стало для меня настоящим подарком судьбы. – Забери у ребенка бяку!

– Какую еще бяку? – переспросил верзила, однако послушно изъял снимок из пальцев своей сеньоры, равнодушно взглянул на добычу и протянул мне: – Эту?

Наверное, композиция, свет и прочие тонкости, превращающие ремесло в искусство, мало волновали модельера, когда он щелкал камерой. Но запечатленного явно было достаточно для поддержания вдохновения.

Элисабет и правда чертовски хорошо выглядела в том платье с чужого плеча. Наверное, куча журналов, воспевающих женскую красоту, дралась бы за то, чтобы заполучить этот снимок и… Безжалостно затереть двоих клоунов, обосновавшихся на заднем плане. Амано, потянувшийся к расстегнутому вороту рубашки, какой-то одновременно растрепанный и озабоченный, был мало похож на самого себя обычного, но вполне узнаваем. Я же…

Будем надеяться, что никто не станет разглядывать эту картинку с особым вниманием. А на первый взгляд у крашеного дикаря с капитаном Кейном нет ничего общего. И даже голову удалось повернуть так, что профиль оказался слегка смазанным. Правда, когда Амано вышел из лифта, я был уже готов читать отходную молитву себе, а заодно и хитроумному плану Барбары. Потому что если бы напарник повел себя лишь чуточку осмотрительнее…

Господи, да кого я обманываю? Капитан Сэна, как и многие другие люди, видит в первую очередь то, что лично его интересует, восхищает или оскорбляет. Так и со мной всегда получается: есть ли смысл разглядывать меня с ног до головы, если общий вид можно легко определить как «средний» и на этом благополучно остановиться? Достаточно пары существенных признаков объекта по имени Морган Кейн – неряшливой прически и плохо сидящей одежды, чтобы не всматриваться глубже. Вот если бы я, скажем, был такого же роста и объемов, как Доусон, мне наверняка посвятили бы куда больше завистливо-оценивающих взглядов.

Человек всегда разделяет свое окружение на соперников и тех, кто заранее проиграл необъявленное сражение за первенство. Хоть в чем-нибудь. Зачем подробно изучать тех, кто ни в каких своих качествах не способен с тобой сравниться? Они – фон, на котором ты будешь блистать. И только. А вот кто-то более выдающийся конечно же заслуживает пристального внимания. Так что не нужно было сомневаться: если капитан Сэна и воспылает желанием узнать побольше о человеке, разрисованном от пяток до макушки, то вряд ли сопоставит полученные сведения со своим напарником. Потому что ему просто сопоставлять окажется не с чем.

– Расскажи, какой он?

– Кто?

– Этот… детектив.

– Плохая идея, сеньора миа. Именно потому, что он – детектив, а вы…

– Хотите сказать, что мы враги?

– Люди, находящиеся по разные стороны фронта.

– Но тогда я тем более должна его… узнать о нем побольше. Как о враге, – добавила Элисабет и слегка покраснела.

Или я ничего не понимаю в женщинах, или… Примерно так же выглядела Маргарет, когда сообщала мне о своем избраннике. С Лионой, слава богу, все решилось сразу и без мучительных томлений, но и она наверняка менялась в лице, когда думала о Рэнди в его отсутствие. В отсутствие Доусона, конечно, а не лица.