На службе у проклятых
Шрифт:
Наконец рабочий день закончился. Андрей, стараясь не выдать своего радостного волнения, быстро выполнил необходимую уборку, переоделся и собрался было уже остаться в зале, дожидаясь Оксаны. Но Угрюмый заметил это и сразу же посмотрел на него тяжелым взглядом.
– На часы не смотришь? Или решил остаться здесь ночевать?
«Решил проконтролировать, насколько хорошо ты закончишь свою работу», – чуть не сорвалось с языка Андрея, но вслух он сказал:
– Подожду Оксану, нам с ней по пути.
– Подожди тогда на улице.
– Мой испытательный срок еще не закончился? – оскалился
Миша нисколько не изменился в лице и даже не посмотрел на них.
– Еще нет.
Затем, как будто желая миролюбиво расстаться, продолжил:
– Вообще-то тут еще нужна дополнительная уборка в зале. Мы пока просто сильно не нагружаем тебя всеми обязанностями. Поэтому не нужно мешать…
– Ладно, ладно – не стал спорить Андрей, перебивая его. К чему слушать эти оправдания, только тратить свое время и его терпение. – Спасибо, все понимаю. До завтра.
Как бы ни хотелось сейчас возражать и спорить, лучше было бы все-таки исполнить требование и не начинать пререкаться. Подумаешь, его внаглую выгоняют из заведения, не давая побыть даже каких-то лишних минут десять-пятнадцать, или сколько там нужно будет времени, чтобы собраться Оксане. Неважно, что на улице идет дождь, который трудно не услышать и не заметить его присутствие. Да и вообще, объясняются с ним так, как будто он здесь лишний сотрудник, которого и не стоило, в общем-то, нанимать на работу. Хорошо хоть матом не ответили и принудительно не выкинули на улицу…
Да ну, не нужно впадать в крайности. Лучше просто перетерпеть. Где-то на подкорке сознания отчаянно мигала, привлекая внимание, здравая мысль: ругаться сейчас точно не нужно. В конце концов, проработал он действительно немного времени, знает мало. К чему выражать эмоции и рисковать работой и относительно хорошей зарплатой, учитывая его возраст и опыт. Еще до армии, принимая участие в многочисленных дворовых разборках, он понял, что иногда лучше не идти на конфликт и открыто не спорить с людьми. Конечно, везде есть исключения, но часто именно такой вариант мог хорошо выручить и избавить от разного рода неприятностей.
То же самое касалось и этой ситуации. Все покрыто туманом неизвестности, а ты еще новый неотесанный работник в этом месте. Андрей кивнул головой, со вздохом развернулся, и вышел на улицу.
Ждать действительно пришлось чуть менее пятнадцати минут. Поеживаясь от холодного ветра и укрываясь зонтом от затяжного надоедливого дождя, он стоял неподалеку, на противоположной стороне улицы, держа кафе постоянно в поле зрения. Мелькать перед окнами, да еще и выставлять себя мокнущим под дождем влюбленным перед выходящими сотрудниками не хотелось. Ни к чему давать поводы для сплетен.
Прохожие шли мимо него, даже не поднимая глаз и чуть не задевая своими зонтами его зонт, машины слепили фарами на плохо освещенной улице, усердно очищая дворниками лобовые стекла. В это время в голове у молодого бармена проносилось
Наконец Оксана вышла на улицу, и, прикрываясь сумкой, быстрым шагом пошла к расположенной поблизости остановке. Андрей ринулся за ней следом, не обращая внимания на лужи и стремясь догнать ее до появления автобуса.
– Подожди! Промокнешь ведь, – крикнул он, махая своим раскрытым зонтом, когда до нее оставалось шагов десять.
Она обернулась и улыбнулась, увидев его рядом.
– И снова здравствуйте. А ты кого здесь ждешь?
– Тебя, – он подошел ближе и накрыл своим зонтом их обоих. – Говорят, ненастная погода укрепляет иммунитет… Давай прогуляемся немного? Если, конечно, не спешишь домой.
Оксана улыбнулась еще шире, выражая одобрение и довольство, а в ее глазах появились игривые яркие огоньки.
– Только если ненадолго… До следующей остановки.
4
К часу ночи улицы их провинциального города уже пустовали. Прохожие были настолько редкими, что казались почти незаметными, сливаясь с очертаниями ночного города. Раздражающий дождь прекратился, оставив промозглую сырость, лужи и разводы на стенах и окнах зданий. И все же пара, медленно шагающая по улицам, не спешила складывать зонт. Сейчас он скорее служил неким средством уединения и защиты от окружающего мира.
– Да, в кафе действительно не все могут оставаться ночью после окончания рабочей смены. Их меньшинство, всего несколько человек, включая, конечно, нас с тобой. А по поводу отношения к себе можешь не беспокоиться. Я работаю здесь уже третий год, но относятся ко мне все равно подозрительно.
– Похоже, испытательный срок длится здесь долго? – шуткой спросил Андрей, вспомнив разговор с Угрюмым перед уходом.
– Типа того, – засмеялась Оксана. – Но и текучки тут нет, почти все – «ветераны труда», работают очень давно. По крайней мере, с их слов… И вот они-то все как раз и задерживаются после закрытия заведения, в зависимости от своих смен. Все остальные сотрудники должны закончить работу, как только на часах наступит полночь, и как можно скорее покинуть кафе. Хотя, я знаю, бывают такие случаи, что после двенадцати вообще никто не остается. Но это, скорее, совсем уж исключения из правил.
Она прервалась, обходя большую лужу. В грязной мутной воде отражался свет яркой лампы уличного фонаря, стоящего рядом.
– Чем они там занимаются в это время, я не знаю. Но, неизбежно задерживаясь на рабочем месте, по разным причинам, я всегда наблюдаю… Как это лучше сказать… Какое-то чересчур старательное отношение к работе в это время, что ли. Несмотря на усталость в конце дня, несмотря на то, что они отработали каждый по двенадцать часов. Как только наступает время окончания смены, у отдельных сотрудников как будто включается «второе дыхание», и они переходят в новый режим работы. Вести себя начинают уж слишком активно.