На солнце ни облачка
Шрифт:
А уже потом друзья привели его на курсы компьютерных верстальщиков, и, в конце концов, он нашел вполне пристойную работу с хорошим заработком в еженедельнике «Вольный вечер».
Для начала Веня наскоро перелистал макет. Все было, как обычно.
Репортаж из Музея мебели… Много-много объявлений с предложениями провести досуг в сауне с интимным массажем… Большое интервью Заныкиной-Сидоровой с заезжим испанским скрипачом, мировой знаменитостью… Реклама чуда-средства для усиления потенции… Советы домохозяйки, как правильно солить помидоры… Сенсационные подробности очередного развода эстрадной звезды…
На один короткий миг Вене вдруг припомнилось, что он рассказывал о своей работе там, в городке Салоу, злополучному стоматологу Николаю: «Все в моих руках: сюда картинку, сюда заголовок, сюда текст, а сюда еще одну картинку. Чтобы полоса… ну, журнальная страница, получилась красивой, и людям захотелось ее прочитать, когда они даже они еще не знают, о чем прочитают. А прочитают, и будут знать, где и как им отдохнуть».
Веня вздохнул. Где сейчас симпатичный и компанейский человек Николай, влюбленный в Каталонию, что с ним происходит?
В чем состояла его таинственная деятельность, которой руководил появляющийся из часов на его руке Инструкция?
И почему вознесение стоматолога на небо было незаконным?
Но пора было приниматься за работу. Веня включил компьютер. И очень скоро, как всегда, он увлекся. Незаметно полетело время. Инструкция пока больше не объявлялся.
Глава четвертая
Книжный магазин у метро «Сокол»
Маленький человечек выпорхнул из часов уже под конец рабочего дня, когда Веня дошел до раздела «Наши авторы» на сорок седьмой полосе. Как раз в этот момент он работал с абзацем, посвященным популярному автору еженедельника «Вольный вечер» Заныкиной-Сидоровой.
Стоя на компьютерном столе, Инструкция с большим интересом стал смотреть в монитор.
— Ух ты, — молвил он, состроив преуморительную гримасу.
— О чем это ты? — не понял Веня.
— Прочитал текст о вашем популярном авторе Заныкиной-Сидоровой.
— Ну и что?
— Она сама это написала?
— Наверное, кто же еще за нее напишет.
— Оно и видно. Амбиций много, а с умом не очень.
— С чего ты взял? — заинтересовался Веня.
— Во-первых, я ее видел. Это ведь ее тот симпатичный человек в очках распекал за ошибки, называя Линой?
— Ну да.
— А во-вторых, прочитал. Вот написано, что объездила Европу во всех направлениях. Очень сильно преувеличивает.
— Откуда ты знаешь? — удивился Веня.
— Чтобы объездить Европу во всех направлениях, нужны десятилетия. Преувеличивает из тщеславия, чтобы пустить пыль в глаза. И вот тут еще написано: плавала на яхте вокруг Северного полюса.
— Ну и что? — сказал Веня. — Она в самом деле, помню, как-то летала в Архангельск, участвовала в какой-то экспедиции, написала репортаж.
— Проплыть на яхте вокруг
Веня воззрился на монитор. Там действительно черным по белому было написано: «Плавала на яхте вокруг Северного полюса».
— Я полагаю, — сказал маленький человечек назидательно, — яхта прошла какое-то расстояние вдоль северного побережья России. Вот это вполне возможно. А она, опять-таки из глупого тщеславия, чтобы придать своей персоне некий романтический ореол, приврала, что плавала вокруг полюса. Не понимает, что знающие люди над ней только посмеются. Колеблюр торсин!
Веня удивился:
— Что-то ты ее, по-моему, невзлюбил.
— Так ведь с первого взгляда все ясно, — усмехнулся в ответ Инструкция. — Женский тип ярко выражен. Таких у вас много, особенно в последнее время.
Инструкция сделал паузу и стал перечислять:
— Самолюбива до крайней степени. Готова на все, чтобы только быть в центре внимания. Искренне убеждена в своей неотразимости. Однако все, что умеет, так это пускать пыль в глаза и создавать у окружающих впечатление ума и способностей. Часто употребляет иностранные слова. Гонится за новомодными веяниями, стремится показать, что она всегда и во всем в курсе. Работать не любит и не умеет, зато на собраниях говорит больше всех. Как у вас в поговорке… э… в каждой бочке затычка. Некоторые окружающие клюют, но ты, к счастью, не в их числе.
Веня хмыкнул, потому что все сказанное было, пожалуй, правдой.
И тут вдруг ему пришла неожиданная мысль.
— Ты так быстро разбираешься в людях?
— Мне иначе нельзя, — отвечал Инструкция.
— Ну, а что тогда ты можешь сказать обо мне? — поинтересовался Веня, слегка смущаясь.
— Ты мягок, не очень энергичен, но работоспособен, — с готовностью отозвался маленький человечек. — Добродушен и отзывчив. Частенько нуждаешься в дружеских советах. Бывает, идешь на поводу у других. Вот с соседом водку пьешь, отказать ему не можешь.
Веня почувствовал, что слегка краснеет, потому что пока характеристика была точной.
— У тебя нет ярко выраженных карьерных устремлений, — невозмутимо продолжал Инструкция. — Не то что у этой Заныкиной-Сидоровой, которая спит и видит себя большой начальницей. Однако тебе нравится хорошо зарабатывать, и это естественно. Ты надежен, хороший товарищ, на тебя можно положиться. Добросовестен. Не глуп. В общем, прекрасно подходишь для той миссии, что тебя ждет. Возможно, даже еще больше, чем Николай, с которым я работал до тебя.
Веня ошеломленно глянул на Инструкцию. Маленький человечек невозмутимо продолжал:
— Еще в тебе сильно развито желание непременно во всем разобраться, докопаться до истины. Иногда это хорошо, иногда нет. Бывают, знаешь, ситуации, когда лучше чего-нибудь не знать.
После таких слов маленький человечек сверху донизу смерил Веню оценивающим взглядом, словно намеревался открыть в своем подопечном что-то еще и добавить к характеристике, но вместо этого сказал другое:
— Кстати, пора! Прямо сейчас и приступим.