На сопках Манчжурии - Полный текст СИ
Шрифт:
– Так у вас же кобура на поясе… - удивился Антон.
– А с двумя - спокойнее!
– подмигнул Малеев.
Некоторое время они ехали молча, пока Малеев, живость характера и любознательность которого, видимо, требовали выяснить о будущем начальнике как можно больше, не спросил:
– И давно вы, Антон Сергеевич, в корпусе?
Строев повернулся к нему от окна:
– 4 месяца.
– А где до этого служили?
– В лейб-гвардии Волынском полку.
– Что же вы это, из гвардии к нам?
–
На лице Малеева явственно нарисовалось недоумение, как кто-то может из гвардейского полка, стоящего в самой европейской из губернских столиц империи, отправиться в здешнюю тьмутаракань.
"Неужели дуэль?": - подумал поручик.
– "Как бы так поаккуратнее вызнать…"
В этот момент за окном раздались громкие крики, свист и гиканье. Строев захотел, было выглянуть, но поручик его остановил:
– Смотреть смотрите, но высовываться не вздумайте. Подстрелить могут.
– То есть?
– Из озорства. Поезд останавливать на этом участке они не решаться, а вот выстрелить в неосторожного зеваку - вполне.
– Да кто "они"?
– Хунхузы, кто же ещё!
Аккуратно выглянув в окно, Антон увидел десятка два всадников, скачущих галопом в некотором отдалении от поезда. Одежда их являла причудливейшую смесь нищеты и роскоши. Особенно Строева впечатлил один - в его костюме соседствовали цилиндр и алый шёлковый халат, из-за плеча выглядывали рукояти двух сабель, а у седла висели сразу три винтовки.
– Но это всего лишь, какие то разбойники? А наши войска?
– Антон Сергеевич, не будьте наивным. Здесь не Россия. Этот участок целых 2 роты и 2 сотни Корпуса охраняют. И это - на 300 верст. А "краснобородых" до тысячи сабель в банде может быть. На роту они, конечно, нападать не решатся - для них овчинка выделки не стоит, но на некоторых участках, бывает, и в 50 верстах от гарнизона поезда останавливают. Пассажиров до нитки обирают, а бывает, и в полон уводят. На деревни и города налёты устраивают.
– Прямо Северо-Американский фронтир тут у вас!
– Да, точно подмечено. Поэтому, в духе колонистов, советую вам обзавестись вторым кольтом!
– и Малеев подмигнул Антону. Примерно через четверть часа хунхузам наскучило их занятие, и они, выстрелив пару раз в воздух, с гиканьем ускакали по одним им известным делам.
"На ближайшие пару часов, ничего не предвидится".
– сказал Малеев, - "они убедились, что поезд идёт под охраной, и эта банда на нас нападать не будет. С год назад один инициативный поручик, по такой вот бандочке из митральезы шарахнул, спрятав её в товарном вагоне. Так месяц ни один тать к этому участку не приближался."
– А что же в постоянную практику это не ввели?
– поинтересовался Строев.
– Так нет у нас в штате митральез. А ту поручик Веселовский у местного мандарина на время позаимствовал.
– Весело
Малеев, вызвал проводника и, когда тот пришёл в купе, попросил чаю
Поинтересовался у Антона:
– Вам господин штабс-капитан, на европейский манер или здешней экзотикой побаловаться желаете.
– А вы себе как попросили?
– Я на местный манер чай пить пристрастился.
– Ну, давайте и мне на местный. Только я ещё пока поручик, как и вы, Виктор Владимирович.
– Вы какое, Антон Сергеевич, училище заканчивали?
– аккуратно закинул ещё один крючок Малеев.
– Александровское.
– И не ниже, чем по второму разряду, я думаю?
– По-первому.
"Да уж, отличник-гвардеец. Ну, ничего, посмотрим, каков ты в деле…" - подумал Виктор.
– Вот видите, так что волноваться не о чем. Утвердят вас, не сомневайтесь.
На подносе, принесённом проводником, стояли две большие чашки без ручек, но с крышками из великолепного, до полупрозрачности, фарфора, большой глиняный чайник на специальной жаровенке и небольшое блюдо с каким-то печеньем. Приподняв крышечку на своей чашке, Строев вместо привычного чая увидел бледно-зелёную жидкость, в которой плавали какие-то веточки.
– Что это?
– Чай. Настоящий китайский чай.
– Малеев вдохнул ароматный пар.
– "Причём, чай очень хороший! Китайцы считают, что "чёрный" чай, к которому мы, европейцы привыкли, так же груб и лишен тонкости оттенков, как и наш взгляд на жизнь. Да вы попробуйте! Честное слово, не отравитесь." - и снова подмигнул Строеву.
"Какой, вы, поручик Малеев, право, весельчак", - подумал Антон, но всё же отхлебнул из чашки. К его удивлению, напиток оказался весьма, на его вкус, приятным, ароматным и очень бодрящим.
– Весьма оригинально, Виктор Владимирович.
– А вы с печеньем попробуйте, Антон Сергеевич.
Чуть позже Малеев объяснил Антону, как правильно подливать кипяток в чашки, и, что "одну" чашку можно пить в течение целого часа. Потом разговор переключился на Варшаву, Москву и Россию в целом.
Когда поезд уже подходил к Куанчендзы, оба молодых офицера уже составили некоторое мнение друг о друге, и, если не сдружились, то уж обоюдную симпатию испытывали.
"А он не сноб, хоть и гвардеец-отличник… Хотя, всё-таки интересно, что его сюда принесло?": - думал Малеев.
"Весел, хитёр, хоть и прячет это под маской простака-балагура. Но смелости явно не лишён, да и в реалиях местных разбирается": - как бы в ответ думал Строев.
Когда поезд прибыл в Куанчендзы, уже вечерело. Офицеры вышли на пыльную привокзальную площадь. К ним немедленно подбежал рикша и залопотал на ломаном русском: