На страже Империи. Том 2
Шрифт:
С позволения повелителя, граф зажег неяркий экран на стене у входа, и показал владельцу кабинета несколько обрывочных видео. А затем изложил ход боя со слов своих скрытых агентов на месте.
И вот вид кровавой печати на всю арену ПИАМ заставил сердце повелителя биться чуть чаще. А когда из открывшейся червоточины вылезла Гидра Глубин… Хозяин кабинета не видел таких тварей больше двух тысячелетий! Пусть еще совсем кроха, а не взрослая тварь — но эти образины очень быстро растут, если сражаются и поглощают Ядра врагов. Или души, если сражаются с людьми.
— Откуда…
— Барон Дмитрий Алексеевич Лихачёв, повелитель! Следом за Бесплотным, он и его маги расправились с пятью лодками тех, кого вы называли Серыми Капитанами! Он при этом чуть не погиб, но кровь этой пятиголовой твари вернула его к жизни и…
— Почему вы не добили его, пока он был слаб?!
— Вокруг него сгрудилось полно народа! Прибыли предатели Шуваловы! Всё внимание было приковано к нему, а его соратники кольцом защищали тело! К тому же мы не знали силу твари и…
— Хватит оправданий. Я услышал твои слова. Что дальше?
Граф рассказал. Рассказал, как к Лихачёву подослали трех замаскированных убийц из Комнаты Страха. Как он, несмотря на ранение и слабость, сумел расправиться с двумя из них. А третьего пришлось вытаскивать экстренной телепортацией, рискуя раскрыть один из штабов.
— А затем, когда мы собирались за ним последить немного, собрать информацию, выяснилось, что при нем круглые сутки присутствует сын самого Лопатина! Вы знаете эту мразь, повелитель. За семь лет своей службы он попил нашей крови едва ли не больше, чем его папаша. А в деревне при имении барона поселили эту чертову тварь! И она вынюхивает любого чужака, тоже не пробраться без тщательной подготовки. Собственно, я к вам за санкциями…
— Подожди с санкциями. С Лопатиным-отцом-то что?
— В том-то и дело, что не вполне ясно. Возможно, с ним связался этот барон, или еще кто, но почти сразу после прорыва он экстренно покинул штаб, в котором находился. Наши подрывники опоздали буквально на двадцать минут!!!
Со злости граф зарядил кованым военным сапогом по двери, отчего та отвратительно скрипнуло. Это привело солдата в чувства, и он с неподдельным испугом взглянул в клубящуюся тьму.
— Успокойся, успокойся. — мягко раздалось оттуда. — Я все равно собираюсь избавляться от старых, отслуживших свое вещей.
Посетитель шумно сглотнул. неужели, это намек? Или речь идет пока лишь о скрипучей двери? Пока…
— Мы все исправим, повелитель! Отдайте приказ, и скоро у вас в кабинете будет висеть голова хоть Лопатина-старшего, хоть младшего, хоть этого барона! Хоть…
— Я не люблю нелепую браваду, граф. Расслабься. Тебе ничего не угрожает, я доволен твоей работой в том виде, в котором ты ведешь ее сейчас. А ответственного за переговоры с Шуваловыми казни. Этих бесполезных дипломатов и так развелось в последнее время как крыс.
— Повелитель, но переговоры вела младшая дочь графского рода Лисицыных! Мне…
— А… Да. Ну, можешь тогда сначала ее поиметь. Ну или вообще не казнить, а забрать себе. Мне все равно — просто отстрани.
Рослый боец кивнул обритой
— Какими будут дальнейшие указания? — спросил граф твердым голосом. Он стал куда уверенней в своем положении — потенциальному смертнику не отдавали бы в пользование девок.
Хозяин помолчал какое-то время. граф терпеливо ждал. А затем из тьмы раздался вопрос:
— К барону пока никого не отправлять. Понаблюдаем за развитием событий. Если он оказался способен на ритуал призыва, да еще и знал о его существовании… Быть может, это происки моей дорогой бабушки. Всё не сидится ей на испанском престоле, старой стерве! Лучше расскажи-ка, как там дела в Гостинной? Много радикальной молодежи уже завербовано?
— Да, немало! — довольно закивал граф. Все-таки рассказывать об успехах ему нравилось куда больше. Хотя и тут не обошлось без проблем. — Мы уже соорудили целую подпольную организацию. Несколько завербованных лидеров социалистов собрали вокруг себя не только всякую погань и чернь, но и целый ряд опальных дворян, и даже кое-кого из респектабельных родов. Конечно, кое-кто, бывает, срывается с крючка…
— Скольким уже раздали Пронзатели? Сколько у нас достойных?
— Уже больше сотни по стране! В одной только столице три с лишним десятка! Прикажите — и эти люди приложат все силы, дабы проникнуть в обиталища неугодных магов, и прирезать их как свиней!
— Ты опять бравируешь, граф. Что-то не так? говори.
— Эм… Дело в том, что случилось то, чего не могло не случиться. Но все-таки печально. Все, кому мы выдавали Пронзатели, кого посвящали в руководители ячеек, истинные фанатики дела. Кто-то реально верит в эту бредовую чушь для рабов — социализм. Кто-то в возможность взять власть с помощью заговора и сделать жизнь лучше. Кто-то настолько успешно нами мистифицирован, что готов умереть хоть сегодня за идеи, которые и сам толком не понимает…
— Но?
— Но, повелитель. Недавно, буквально в последние дни, сразу два посвященных сорвались с крючка. Оборвали все контакты, затерялись. Одна даже убила двоих связных.
— И Пронзатели они, конечно, прихватили с собой?
Граф сумрачно кивнул.
— Фамилии?
—нетитулованные Юдин и Маринец, они, кажется, обвенчались, один простолюдин Иванов. И опальная дочь барона Юлия Горская.
— Откуда у тебя это?! — холодно спросил я, оказавшись в пяти метрах от растерянной баронессы. — Отвечай.
Горская смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Когда я разорвал дистанцию, она так испугалась, что непроницаемо-черный клинок выпал из ее рук и теперь валялся в дорожной пыли.
— Что с тобой? — встревоженно произнесла наконец Горская. — Я просто хотела показать, что и мне есть, чем сражаться в случае чего! Чем защитить тебя!
— Ты знаешь, что это такое? — спросил я, несколько расслабившись. Юля не предпринимала никаких враждебных действий, не тянулась к валяющемуся кинжалу, и очень искренне проявляла обеспокоенность. — Откуда это у тебя?