На стыке эпох. Дилогия
Шрифт:
Это прелести курсантского быта! Назвать нас друзьями язык не повернётся. Трём десяткам парней сложно уживаться в маленьком кубрике. Рядом с этими людьми я просыпаюсь каждое утро, рядом с ними же засыпаю. За три года учёбы мы друг другу так осточертели, что скромной потасовкой никого здесь не удивить.
– Курс подъём! До построения осталось пять минут!
– Закричал в коридоре дневальный, чем резко взбудоражил казарму.
Стёкла задрожали, бедная мебель жалобно заскрипела, а по всем кубрикам прокатился нарастающий гул, точно за стеной
– Блин!.. да как так могло получиться?
– гневно запричитал Кос.
– Что у тебя там опять?
– ожидая новых неприятностей, спросил я.
– Да шнурок на берцах порвался. Как теперь бегать?
– Кхм... понятно! Ни дня без приключений, да?
– Слушай, командир, вот только не начинай!.. я не специально ту лопату сломал.
– Ага, а лом ты тоже случайно погнул, а швабру?.. Лучше б ты гантели свои переломал, к чёртовой матери! Глядишь, и я краснеть бы перестал у завхоза!
Великан промолчал. Ребята уже привыкли, что по утрам я бываю не в духе, так что спорить со мной сейчас не стоило, тем более, когда всё по делу. Игорь Костюк тягал железо с пелёнок и выглядел как настоящий терминатор. Только вот силушка его порой подводила. Что в руки взял, считай, пропало! Когда он портил свои вещи, то было не страшно, но когда ломал инвентарь - отдуваться всегда приходилось мне.
– На вот, держи, - как по волшебству рядом с Косом оказался Дед. Он невзначай протянул парню новый шнурок и тут же отвернулся к своей койке.
– Ох!.. спасибо Дед! Потом верну как-нибудь.
– Да не за что. Можешь оставить себе.
"Этот ещё!.. вечно всё у него припрятано! Прямо бюро находок, а не курсант. Господи!.. как же вы мне надоели!" - думал я, продолжая одеваться.
Конечно, принимать за правду то бурчание вовсе не стоит. Просто я снова не выспался и готов придушить сейчас всех на свете, а курсантов в первую очередь. На самом деле Старый мне ближе всех в нашем кубрике.
Лёхе Чеботарёву я бы не позавидовал. Когда парень был ещё подростком, с ним приключилась загадочная история, в которой он потерял три передних зуба. Как это произошло он нам не рассказывал, но что с того вышло мы знали и так. Стоматолог вставил на место потери золотые коронки. Вот и приходилось Старому отсвечивать блестящей улыбкой, что добавляла десяток лишних лет к его облику.
– Курс, выходим на построение!
– вновь послышался голос дневального. Громкое стадо слонов вывалилось сначала в коридор, а потом по лестничной площадке на плац. На улице гул прекратился. Тишина стала гробовой, ведь капитан Широков уже стоял на улице и следил, как мы выходим из казармы. Когда все стали в строй, старшина дал команду:
– Сми-и-рно!..
Капитан приложил ладонь к виску, вытянулся струной и присоединился к ритуалу казарменного приветствия:
– Здравствуйте, товарищи!
–
– синхронно, на выдохе ответил курс.
– Вольно. Ну что, бездельники, как настроение?
– Отличное, товарищ капитан, - проговорил за всех старшина.
– Ну, тогда мне очень жаль, что придётся его немного испортить. Воскресное увольнение сегодня для всех отменяется.
– У-у-у!!!
– разлетелся над плацом разочарованный гул. Когда всю неделю сидишь взаперти в стенах академии, порой на стенку хочется лезть. Увольнения все ребята ждут как чуда, а тут вдруг такой сюрприз.
– А ну... тишина в строю!!! Это что ещё за мычания? Хотите провести выходной на полигоне? Так я быстренько организую вам марш-бросок с полной выкладкой!
Все мы будто бы онемели. Мне даже показалось, что стало слышно шуршание листиков на дальних деревьях и как паук рядом с ними плетёт паутинку. Шутить с капитаном было смерти подобно. Игорь Викторович никогда не бросал слов на ветер: раз уж сказал марш-бросок - значит устроит. С него не убудет. Любимая поговорка Кэпа звучит примерно так: "Настоящий курсант должен стрелять как ковбой, а бегать как лошадь!". Пока только к лошадям он нас всех и приравнивал. Хотя даже они, наверное, бегали меньше.
– Так-то лучше, - дождавшись тишины, продолжил Кэп.
– Завтра в нашей академии будет день открытых дверей. Так вышло, что заступить в почётный караул в этот раз выпало нашему курсу. Я понимаю, что вы все ждали увольнения в город, но ничего не поделаешь. Через час старшина отберёт полсотни счастливчиков, которые начнут тренироваться на плацу. Остальные на подхвате. Попробуйте мне только отлынивать!.. напомнить, что будет с лентяями?..
– Никак нет, товарищ капитан.
– Это здорово. Теперь по второму вопросу: курсант Загорский.
– Я, - громко и чётко ответил я по уставу.
– Выйти из строя.
– Так точно, - проговорил я и вышел на два шага вперёд.
– Кхм!.. Андрей, ну-ка расскажи мне, что так весело в вашем кубрике было утром?
Ну, всё, блин, приплыли! Услышал, значит. Дело в том, что после вечернего "Отбой", и до утреннего "Подъём", во всех кубриках должно быть тихо как в склепе. Грёбаный устав, превращает живых парней в мертвецов! Даже разговаривать нельзя, а мы утром такой дебош в кубрике устроили, что стены дрожали от хохота. Точно влипли!
– Не могу знать, товарищ капитан. Я крепко спал, и никакого веселья не слышал.
– Да? Интересно. Емельянов.
– Я, - так же чётко ответил Емеля.
– Ты, наверное, спал так же крепко, как и Загорский?
– Так точно, товарищ капитан.
– Полевой?
– Так точно, товарищ капитан.
– Кхм... что так точно? Я ведь ещё ничего не спросил.
– Ну... я тоже спал вместе с Емельяновым и...
– Ха-ха-ха, - тут же взорвался смехом весь курс.
– Идиот!
– тихо прошипел Емеля, глядя на Рыжего.
– Можешь хоть здесь не тупить?